Rena! Я сам это знаю. Но откуда отец Петра взаимствовал этот флаг? Откуда он взялся изначально, произошел, из каких времен старины глубокой, если те будет так угодно? Как эти цвета на флаге впервые зарождались и формировались, обретая каждый свое значение и каковы предпосылки появления такого флага в целом? Вот вопросы! Уверен, если и знают, то далеко не все, а лишь единицы таких знатоков. Для них эту легенду я и написал.
Сообщение было изменено пользователем Furry Fox 19 Июл 2011 20:49
Задуши мою надежду,
Сердце колом ты пронзи;
Разорвав любви остатки,
Пулю в лоб мне запусти.
Чтобы больше не болело,
Не металось всё внутри.
Я устал от глупой веры,
Что светло после зари.
Нет покоя, нет тепла,
Замолчал в душе Орфей.
Я люблю тебя, Мечта,
Но прошу — меня убей..
Furry Fox, да уж, хрен знает. в таком контексте как -то приятнее. Уточнять надо для особо скурпулезных.
Up.
Смириться с неизбежным невозможно,
Случайно сделав лишних два шага,
Ты оборачиваясь, можешь оступиться
А прошлое — былые чудеса,
Они оставили свой след на месте брани,
И время, не потраченное зря,
Но надо снова начинать учиться,
Слагать красивые слова
Сообщение было изменено пользователем Rena 20 Июл 2011 20:14
Лисы на то и лисы, что приносят счастье. Эти рыжие пушистые создания просто искрятся на свету. Их шесть электризуется от простого прикосновения твоих рук. Лисы творят чудеса. Люди стараются быть поближе к этим неугомонным созданиям. А лисы... Иногда им тоже нужно тепло и маленькое, их личное чудо.
***
Стоя на цыпочках,
Смотришь ему в глаза,
Там, убегая по ниточке,
Ускользает его душа.
Думаешь, что за тайны
Скрывает он, чудеса.
А глаза пусты,
В них спрятана темнота.
За мнимой улыбкой лис,
Мне чудится их тоска.
Им тоже нужна иногда
Вера в свои чудеса.
Лисы на то и лисы, что приносят счастье. Эти рыжие пушистые создания просто искрятся на свету. Их шесть электризуется от простого прикосновения твоих рук. Лисы творят чудеса. Люди стараются быть поближе к этим неугомонным созданиям. А лисы... Иногда им тоже нужно тепло и маленькое, их личное чудо.
Спасибо тебе, Rena! Ты меня просто за душу тронула этими теплыми словами и своим стихом. Признаюсь в этом от имени всего своего лисьего семейства!
Напиши еще что-нибудь!
За пределами существования,
Где нет клеток из огня и льда,
Существует вечное сияние,
Как стекло без трещин... и звезда...
Скрытный лис хранит в себе мечтания,
Что когда-нибудь взойдет его луна,
Белая, как снег в период таяния
И засветит разумом вода...
18.ноябрь. 2009
(как впечатление от просмотренного фильма)
Маймо шагал по пыльной тропинке, вьющейся среди зеленых холмов, когда его слух уловил шум крыльев сокола. Вобщем-то шагал он уже давно и издалека, кажется, что долгие сезоны прошли с тех пор, как мышонок покинул стены из красного песчаника и отправился по дороге, ведущей на север. В пути было много трудностей и лишений, но удача была всегда на стороне Маймо. Сегодня же опасность могла стать смертельной.
Мышонок обернулся к небу, и увидел пернатого хищника, падающего к нему с растопыренными когтями. Бросив в его сторону заплечный мешок с пожитками, Маймо со всех лап бросился от дороги к ближайшему холму, склон которого покрывали скалы, как грибы старый пень. Сокол с птичьим ругательством отшвырнул обрывки мешка и ринулся вослед. Мышонок мчался так, как никогда в жизни, сердце у него от страха выпрыгивало из груди. Вот уже вблизи скалы странной формы, Маймо ныряет в расщелину, слыша как за спиной сокол ударяется о камень, скребя когтями. Мышонок стоит прижавшись к бугрисой стене, острые углы упираются ему в худую спину через парусину рубахи. Сокол ходит перед расщелиной, ругаясь и проклиная Маймо: хищник обломал о скалу два когтя. Но пролезть в щель он не может. Поэтому Маймо, измотанный смертельной погоней, вначале садится, чтобы унять дрожь в коленях, а потом и засыпает.
-Эй, вставай, Май! Бал через пять минут! -расталкивает кто-то мышонка и тот вскакивает, протирая глаза.
* * *
Маймо вскакивает, протирая глаза. Он лежит на скамейке в слабоосвещенном, прохладном и очень большом погребе. Сам мышонок оказывается одет в фартук и поварский колпак. А тот кто его будил- добродушно улыбающийся молодой горностай, тоже в поварском облачении.
-Эк тебя разморило, ничего не узнаёшь! -улыбнулся он, видя как Маймо озирается по сторонам. -Я ж твой друг Дуф!
-А, ммм, да... -промямлил Маймо. Что случилось, где он? Как сюда попал? Мышонок решил не подавать виду и ничему пока не удивляться.
Все это время Дуф не стоял на месте, а то переминался то чуть не приплясывал, будто внутри него было все на пружинках. Видя, что друг наконец проснулся окончательно, горностай начал болтать не переставая. Прямо сечас должен был начаться бал, который ждал весь замок (замок Лорда Витиуса Горностая), туда было приглашено множество гостей из самых дальних уголков страны. Всем-всем дозволялось присутствовать, в том числе и поварятам, к которым относились Маймо с Дуфом. (Станем поварами- тогда и нам можно будет станцевать!) По словам горностая, это самое незабываемое зрелище, и если они опоздают, то многое потеряют.
* * *
Дуф бежал, таща за лапу вслед за собой мышонка. Выскочив из погреба в просторную кухню, полную сверкающих медных кастрюль, они, не останавливаясь, побежали дальше, по каменному коридору, освещенному светом, льющимся сквозь витражи стрельчатых окон. Они бежали сквозь анфилады и комнаты, мимо залов с колоннами, гобеленами и фресками, поднимались по величественным лестницам. В конце одной из полутемных лестниц, Дуф вдруг откинул портьеру, и друзья заскочили в помещение, полное света.
* * *
Друзья заскочили в помещение, полное света. Маймо огляделся, и у него перехватил дух. Они очутились на балконе, на высоте второго этажа, в огромном зале, потолок которого удерживали тонкие ажурные колонны. Одна из стен зала полностью состояла из огромных окон с витражами, изображающими историю рода Гопностаев. Свет, падающий сквозь стекла, окрашивал все в золотистые, красные, желтые, зеленые, синие цвета. По периметру трех стен располагались балконы и скамьи, а у центра витражной стены стоял трон, где восседал сам Лорд Горностай, одетый в великолепный лазоревый камзол и бархатную мантию. Повсюду, где только было можно, располагалось множество зверей, как хишников так и нет, жители замка и гости, пришедшие издалека. Лорд поднял лапу и все замолкли.
-Начинаем Бал! -возгласил он.
* * *
Дальнейшее слилось для Маймо в один чудесный хоровод: веселый танец белок из какого-то дальнего леса, марш ежей, полька крыс и хорьков... Мышонку, не видевшему доселе ничего даже отдаленно похожего на танец, казалось это чудом. Группы зверей вставали со скамей и вступали в танец друг за другом, постоянно сменяясь. Мелькали лапы и хвосты, шляпы, плащи и подолы юбок. Музыка играла вовсю, музыканты извлекали из своих инструментов что-то невообразимое. Маймо сидел, открыв рот от удивления, а Дуф от волнения уронил свой поварский колпак с балкона.
* * *
Но то, что запечаталось у мышонка в памяти больше всего, был танец дворян-горностаев. Музыка сменила ритм с разудало-веселого на нажный, мелодичный и прихотливый
Да, это было не непринужденное веселье простых жителей леса, а элегантное развлечение аристократии. Все в них, казалось, проникнуто холодной утонченностью. Движения кавалеров и дам элегантны и плавны, как полет снежных хлопьев в метель. Да, такие танцы у горностаев-аристократов..Взмахнув пушистым хвостом, кавалер вызывает даму на танец, он -в блестящем мундире, с эполетами и золотым шитьем; она — в платье с воланами и кринолином, с прической, украшенной перьями. Томно и элегантно приобняв друг друга, кавалер с дамой парой выходят в зал, пары движутся обгоняя друг друга, то семеня лапами, то делая
элегантные па. Пары расходятся, прямо в танце меняются партнерами, сходятся
вновь... Как снежная метель, как ожившие цветы, как полет бабочек- так это выглядит.
* * *
"Как ожившие цветы, как полет бабочек..." -думал Маймо, идя по коридорам замка рядом с беспрерывно болтающим Дуфом. Все вопросы казались неважными, он мог думать только о прошедшем бале. Под каменными сводами уже были зажжены факелы, освещающие путь. Но Маймо не обратил на это внимание. Он шел вперед и вперед, даже когда закончились факелы, он шел вперед, в темноту. Очнулся мышонок тогда, когда неожиданно споткнулся о какой-то камень. Он стоял в какой-то пещере или развалинах, в своей обычной одежде. За спиной был его заплечный мешок. В лучах утреннего солнца что-то сверкнуло под лапами. В пыли, в расселине между древней кладкой, лежал кусок цветного стекла. Маймо поднял его и посмотрел на солнце. На красном фоне виднелась голова горностая в короне, а на фрагменте ленты, изображенной выше, золотыми готическими буквами значилось: "ЧЕРЕЗ ГОД".
Спасибо, Чинк! От тебя как от писателя, отзыв вдвойне приятен. Кстати по "Подопечному" я забыл тебе отзыв написать- очень интересно пишешь, и неожидагный поворот сюжета интересен)
Белк был очень симпатичный, но огромный (ростом с человека) и причем зеленого цвета шерсти. Охотники вскинули ружья, прицелились, а белк вскочил на самую высокую ветку самого высокого старого дерева и, спрятавшись за толстым стволом, незаметно наблюдал за охотниками. Это ему удавалось более чем, так как его шерсть гармонично сливалась в одну цветовую гамму с окружающей зеленой растительностью. Он долго наблюдал за поведением охотников, оценивая их характеры и натуры своим звериным чутьем и только после этого осмелился к ним приблизиться, когда убедился, что ему ничего не угрожает. Охотники, увидев перед собой огромную зеленую белку, прямо так и опешили.
И тут белк сказал с характерными для него присвитсами:
-Репята! Не стреляйте! Я федь польсу лесу приношу!
Невольно опустились ружья. Охотники и правда оказались довольно покладистыми и сообразительными людьми. Они уже и сами догадались, что так разговаривать и вообще говорить могут только антропоморфные животные. А они антропоморфов не трогали и, прямо сказать даже и любили, и уважали, и вместе с тем жалели, так как знали, как к этим пушистикам относятся люди в целом.
-Это какая ж от тебя польза?-спросили охотники.
-Интересный фы челофеческий нарот!... Уникальный опитатель леса я. А мы, фсе антропоморфы, фместе — порцы за сфое сущестфофание. Кстати меня софут Чинк.
Белк улыбнулся, сел на пенек, сложил на груди передние лапки и прочел длинную лекцию о рановесии сил в природе.
-Силен заливать!-рассмеялись охотники.-Что ж вы тогда вопреки гордости за свои превращения прячетесь в таких глухих и непроходимых лесах?-охотники знали ответ на этот вопрос. Они просто вызывали Чинка на откровенный разговор с ними и просто посидеть с ним, ибо не каждый день можно встретить такого миролюбивого и уникального зверька.
-Мы исключительно рати самосохранения,-терпеливо разъяснил Чинк.-Фсе фремя на чеку. Только и смотри, как пы очеретной оплафы не пыло! Та если по спрафетлифости, то нас нато ф Красную Книку саносить и по сапофетникам расселять, а не опыты стафить! Плако, что тля людей лес опасен! Это им не корот. Тут и саплутиться они мокут.
Удивленные охотники понимающе слушали его и на лицах их все ярче читались нотки сопереживания условиям жизни антропоморфов.
-Хотя пы не трокали нас! Федь поймать и упить мокут, не рофен час! Еще пофесло, что фы топрые люти! А мы федь ничеко фам плохофо не шелаем!... А наши лисы...они не так просты, как я с фами. Хитрые! Те ше самые Рышик или Шен! Шен фообще поефой парень. Он мне осопенно нрафится.
Охотники вовсе ошалели. Ладно. Белк человеческим голосом говорит, это обычное дело среди антропоморфов, но чтоб он так откровенничал с людьми — извините!
Чинк договорил, почувствовал себя своим в их компании и предложил:
-А тафайте я щас наших пософу! Поситим у костра, поснакомимся! А я что-нипуть тостану на сакуску.
Охотники удивленно, но послушно набрали сушняка, костер вспыхнул озорно и как-то сказочно. Чинк сбегал вглубь леса и привел еще двоих своих пушистых собратьев. Они несли в лапах богатое количество съестных припасов из того, что сами для себя наловили и насобирали.
-Господи!-ахнули охотники.-Со всеми в компаниях так вот сидели, но чтобы с антропоморфами, первый раз.
Посидели хорошо,... если не сказать отлично. Но...пора и честь знать. Пришло время расходиться по своим домам. Но охотники к себе домой так и не вернулись. Зато в том лесу, где они встретили трех антропоморфов, произошло пополнение. Появились два новеньких пушистика — Медведь и Тигр.
Еще одна... басня! Отгадайте кто там есть кто из наших политиков и партий:
Медведь и овцы.
(Басня).
Был у овец в помощниках медведь.
Им обещал, что будет хорошо:
спокойно, сухо и тепло.
Он говорил:
"Вы будете все сыты,
и на пострижку стадо выгонять,
хватать, тащить и дискомфорт вам причинять
хозяева не будут"!
Пустили его овцы в дом,
и меда припасли при том,
и стал он их хозяин.
Но так прошло немало лет —
в овчарне все комфорта нет .
Заголосили овцы на весь лес:
"Ах ты медведь! Зачем ты к нам залез!?"
А позже крыша у ввчарни прохудилась,
и треснув, на овец в друг ночью провалилась.
Овец и ловят и стригут
и шерсть их тут же всем распродают.
А овцам все уют и сытость обещают,
Да только сокращается их поголовье.
Зато живет медведь
и вс е его сословье.
И было б для него все хорошо,
Да только ведь зверья
в лесу не мало там еще.
Так волки, зайцы, даже лисы,
взглянув на все из-за кулисы,
хотят медведя наказать —
прогнать с овчарни
и спасти овец.
Не нужен им такой в овчарне спец!
Но волки, лисы и другие звери
имели свои виды на овец,
и каждый их хотел поймать и съесть.
И только заяц-молодец
их спас, медведя обманув,
позвал с десяток зайцев.
Во сне его за лапы утянув,
свалил с высокого обрыва в речку...
И утонул медведь.
***
На том все звери были таковы.
Так зайцы стали
храбрыми, как львы.
А овцы их теперь боготворят.
"Отныне Заяц -наш хозяин!" -говорят
От нечего делать решил попробовать свои силы в жанре рассказа от первого лица. Вернее от первой морды. По некоторым причинам это оказался медивал-стаф. Как описывать динамичный бой с такой косвенной системой намеков на то, что творится, ума не приложу.
Далее по сабжу.
Лязг стали о сталь, о дерево, о камень… Звуки натягиваемой тетивы и пролетающих стрел… Воздух, пропитанный запахом свежей крови и дыма… запахом смерти. Все это смешивается и дает по неподготовленному носу не хуже, чем пропущенный удар в кулачном бою.
Бывало ли у вас чувство, будто еще секунду назад вы были в совсем другом месте. Не на тесной мостовой, пропуская мимо себя поселенцев, когда-то работавших в полях или мастерских, собиравших хлеб или плетущих одежду, а теперь носящих ведра с водой, пытаясь потушить как можно больше горящих крыш и объятых пламенем деревянных домов… Будто всего мгновение назад …
Стоя здесь я точно ничем не смогу помочь. Только зря сжимаю лапу на рукояти меча, готовясь достать его в любой момент, при малейшем признаке опасности. Звуки доносятся слева. Скорее всего, именно там прямо сейчас происходит сражение, именно туда я должен идти и показать все то, чему научился два десятка лет.
Броня слегка сковывает движения и лязгает при каждом шаге, которых уже успел сделать не один десяток. Чем скорее доберусь до битвы, тем скорее смогу … закончить все это. Вернуть мир и безопасность. Через смерть и убийство. Таков этот сумасшедший мир. Если здесь и сейчас мы не сможем одержать победу – не защитим того, кого должны, тех, кто не может сражаться сам, — все будут мертвы, или того хуже — взяты в плен… ОНА будет мертва … она… сейчас в безопасности? … Да. Прощаясь, она уговаривала меня остаться, что если я не вернусь – не сможет жить дальше без меня. Как и я без нее… Но я обещал, что вернуть в целости и сохранности, что вражий меч будет остановлен щитом, а стрела – пролетит не попав. А теперь я спешу в бой… становится на свои места…
Она ведь осталась там. Плотно закрыла двери и клялась не впустить никого чужого. Но мы… не смогли их остановить. Их было слишком много … Она осталась там, в горящем…
Нет. Это — дурной сон. Один из тех кошмаров, что частенько мучают меня по ночам. Битва все еще впереди. В сотне шагов от меня. Мы все еще держим стены, лучники осыпают все, что снаружи, ливнем стрел. Бойцы укрепляют ворота, готовясь сделать все, чтобы не дать ни одному противнику сделать и шага сквозь них.
Ну, вступление ничего так получилось. Интерес зарождает. Так как вступлением поставлено много вопросов.
Что это за мир? Кто его жители? Почему они враждуют? В этом мире идёт борьба всех против всех, или пушистые сражаюццо с людьми? Чем так ужасно пленение? Какой из двух преццтавленных вариантов правда, что из них реальность, предполагаемое воспоминание о поражении и гибели любимой, или, такое же предполагаемое, опасение героя о послеццтвиях возможного поражения? К какому виду, наконец, принадлежат главгерой и его возлюбленная?
Про нарисованную атмосферу боя ничего сказать не могу. Так как не любитель боёвок, а значит, на роль ценителя подобных описаний не подхожу.
— Как больно, милая, как странно,
Лисицы облик принимая —
Как больно милая, как странно
Меня накрыла ты хвостом.
И руки превратятся в лапы,
И пальцы будут с коготками,
И ноги превратятся в лапы —
Следы останутся потом.
— Пока жива, с тобой я буду —
Душа и кровь неразделимы, —
Пока жива, с тобой я буду —
В любом обличии вдвоем.
Ты понесешь с собой, любимый,
Ты понесешь с собой повсюду,
Ты понесешь с собой повсюду
Родную фуррьку, милый дом.
— Но если я один останусь
С любимой перевоплощенной,
Но если я один останусь
Средь холода и темноты?
— Иди за мной и будет встреча,
Ступай смелее, мой любимый,
Иди за мной и будет встреча,
Фуррями будем я и ты.
— Но если я животным стану —
Антропоморф луча дневного, —
Но если я животным стану,
Уйдя незримо от людей?
— Тебя сильней любить я буду,
Чтоб не забыл пути земного,
Тебя сильней любить я буду,
Чтоб ты остался невредим.
Перед началом превращения
Он стал спокойным и смиренным,
Перед началом превращения
Он полуплакал, полуспал,
Когда он шерстью покрываясь,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда он шерстью покрываясь
Одежду лапой разорвал,
То не свела и не согрела,
Увы, любимых, эта встреча,
Не приласкала, не коснулась
Фурсона рыжая вдали...
С пушистыми не расставайтесь,
С пушистыми не расставайтесь,
С пушистыми не расставайтесь,
Всем сердцем воплощайтесь в них, —
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!
Статистическая информация скрыта от поисковых роботов для оптимизации производительности и повышения качества индексации.
Распознана поисковая машина: claudebot
Всего обращений к сайту: 2241839