Наверно все мы любим поиграть в компьютерные видеоигры. Можем порой сидеть хоть целыми днями, не отрываясь, полностью погрузившись в это загадночно манящее виртуальное пространство, чем наши родители зачастую бывают крайне недовольны. И каждому наверно знаком неоднократный диалог такого типа, например с мамой:

МАМА: Я ДУМАЮ, МОЖЕТ ТЫ СЕГОДНЯ УЖЕ НАИГРАЛСЯ?
СЫН: СЕЙЧАС, МАМОЧКА! ЕЩЕ ПЯТЬ МИНУТ!

Именно такой диалог прямо относится к этой картинке. Всмотритесь в нее повнимательнее, каков ее смысл содержания и придумайте к ней каждый свою небольшую историю. Напишите ее здесь. Какая из них будет самая интересная? Я мог бы тоже кое-что написать, но пока останусь в тени, чтобы не подсказывать истинный смысл этой картинки. Намекну только лишь на то, что подобное может быть, если слишком заигрался и не можешь вовремя остановиться. Данная игра так и называется "Fox transformation rangers". А теперь предоставляю пошире да побогаче развернуться вашей фантазии...

А вот и она сама:
 

...
...Мы же с моим напарником TRnagibator_001 решили обойти врага с тыла, пока остальная часть команды удерживала оборону последнего флага. Мы старались держаться в тени домов, осматривали каждое окно, заглядывали за каждый угол, перед тем как свернуть.
Звуки перестрелки уже давно остались позади. И тут неожиданно раздался громкий, абсолютно четкий выстрел, буквально в нескольких десятках метров от наших ушей. Кончик моего хвоста начал нервно метаться из стороны в сторону.
— Снайпер! — Испуганно произнес Нагги.
— Неужели нас заметили? Кто мог вообще остаться здесь? — начав осматривать кромки крыш, метнул я в ответ.
Пугающий звук раздался еще раз, я приготовился к худшему, но к удивлению ничего не произошло.
— Не в нас похоже стреляют — с облегчением ответил мой товарищ по отряду. — Но стрелок явно очень близко.
— Смотри — там дверь приоткрыта, и выстрелы похоже идут с той стороны.
— Ты думаешь, снайпер там? Если он не знает о нас, может по-тихому снимем, и займем его место? Оттуда похоже вся местность просматривается. Мы могли бы капитально помочь своей команде!

Вплотную подойдя к двери я спрятал свою винтовку за спину, и достал пистолет, опять достал винтовку и еще раз убрал ее.
— Ну чего так долго то? — Нагги явно не понимал, что я делаю. Да и я, честно говоря, тоже.
Взглянув на геймпад, и поняв в чем же заключается моя ошибка, я наконец справился с дверью.
— Блин, извини, Из-за этих когтей на нужную кнопку уже попасть не могу.
Сразу после этого, соправождаемо непонятным скрежетом, половина экрана вспыхнула целым ворохом яркого света.
— Опять не спал всю ночь? Ложись уже. Утро на дворе.
Яркое январское солнце превратило монитор в блистающее зеркало. Немного привыкнув к свету я разглядел в нем рыжую лисью морду, с наушниками поверх ушей.
— Ну мам, всего 50 билетов осталось, сейчас этот раунд доиграю, и точно-точно пойду. ... И можешь закрыть шторки, пожалуйста?
 

Через 5 минут процесс будет необратим.
Жило некое подростковое существо. Жило довольно посредственно школа, уроки, сон, школа… Не то чтоб оно было лузером, но и особой популярностью не пользовалась. Скорее оно было заложником своих зачастую придуманных недостатков дополненных
тщательно откультивированной скромностью. Как говорили в простонародье, существовало. Существовало оно до тех пор, пока не подарили ему приставку с игрой
первопроходцы лисий трансформации. (правильно перевёл ? думаю смысл был примерно таким.) Игра заключалась в том, что начинало это существо с альтер эго подобного ему и по мере хода игры превращалось в роскошную лесу. Изначально существу игра показалась довольно посредственной, но со временем приходило осознание того что в ней можно позволит гораздо больше чем в реальной жизни. Враг не может ответить физическим надругательством и его можно с особой гордостью добавить в черный список, а друзья с которыми так не просто в циничном платоническом мире готовы следовать за его воплощением лишенного всех недостатков реальной жизни. И чем силене с течением игры его виртуальная сущность превращалась в прекрасную лису тем силене он отдалялся от реального мира. Приехав с каникул его друзья обменивались рассказами о том как кому-то удалось на курорте акулу накормить вегетарианским салатом а кто-то решил доказать верблюду что он тоже верблюд, верблюд долго думал и выдал единственно правильный ответ. И всё это тщательно задокументировано фотографиями и видео со всех ракурсов и трепетно загружено на все существующие соцсети. Нашему существу хвастается было нечем, всё лето он провел отращивая хвост, ведь он так долго ему снился. Да и с добавлением в чёрный список в реальной жизни происходят какие-то косяки. Мир становился угрюмее и мрачнее. Всепоглощающие, навязчивое желание скорее вернутся в комфортный ему мир становилась всё силене, а ожидание этого блаженного мамонта переносилось все болезненнее. Оно уже толком не понимало, зачем оно там и что оно делает. Мама подожди еще 5 минут и меня настанет…

Все мы знаем эту сказку, все мы слышали о ней, но как пчела пыльцой манимой летим на сладкий свет иных миров. Свободен разум наш, а тело бренно, как часто мы про это забываем. Блуждая по степям иных миров, вдруг неожиданно для нас погаснет свет в конце туннеля.

P.s. Автор сего граформанства не имел в виду фатализм физического характера, а лишь умственное помешательство. В результате эксперимента ни одно существо не пострадало. Но в целых собственной безопасности не рекомендовал повторять сие руководство на собственном мехе.

 

— Здравствуйте, заполните, пожалуйста, анкету. Ручка есть за столиком.
Лис благодарно улыбнулся милой лисице, стоящей за стойкой администрации НИИ генетики и мутаций, и прошёл к одному из круглых стеклянных столов в холле. Взяв в лапы листок анкеты, быстро пробежал по нему глазами — абсолютно стандартный набор вопросов. Рыжий уже знал почти наизусть подобные анкеты и, наверное, мог заполнять их с закрытыми глазами. После окончания школы он не задерживался на работах больше пары месяцев и за полтора года успел перепробовать множество профессий — от курьера до дизайнера, от разнорабочего до водителя. Неделю назад в банке крови, куда он пришёл за, как он называл, "халявными деньгами", лис увидел небольшое объявление: "Требуются одинокие лисы для экспериментов в НИИГиМ, высокая оплата после каждого эксперимента. Телефон, адрес". В тот же день Рыжик узнал о своём соответствии всем нормам и принялся ждать вызова на работу. Спустя неделю в его квартире раздался телефонный звонок и через пять минут рыжий хвост уже направлялся в сторону НИИ.

— Я всё! ,- рыжий лис положил заполненную анкету на стойку и вскоре был приглашён в кабинет 312. Проходя по длинному коридору пушистый невольно слушал раздававшиеся из кабинетов голоса и иногда крики, порой матерного содержания, но строго сказав самому себе держаться до конца, дошёл до таблички 312.
— Тук-тук, есть кто? ,- лисья голова не дождавшись ответа потянула за собой остальное тело и Рыжик оказался в помещении, завешенном ширмами, из-за которых явно доносился шум работающих компьютеров.
— Сейчас, сейчас, иду! ,- из-за одной из ширм в дальнем углу зала вышла... О, БОЖЕ! Это было само совершенство: высокая, стройная лисица со слегка бурой шерстью, аппетитными формами, лишь подчёркивающимися белым медицинским халатом, томным взглядом из-под длинных прямых ресниц и ласковым голосом! Хотелось забыть обо всём и броситься на неё здесь же, но видимо мысли так явно отразились на лисьей морде, что брошенный на него взор стал холоден, а ласковый голос тут же пронизали металлические нотки: — Мистер Рыжик Рыжикус? Наденьте бахилы и идите сюда.
Лис повиновался. За ширмой его, как он и ожидал, ждал компьютер с прикреплённым игровым контроллером.
— Присаживайтесь,- лисица кивнула на стул перед компьютером,- сейчас я объясню вам, что от вас требуется. Меня зовут Фокси Браун, ближайшие две недели вы будете находиться под моим покровительством, жить будете здесь же — за соседней ширмой есть постель, рядом со входом, вы наверняка обратили внимание, есть вторая дверь — это санузел. Итак, вы участвуете в эксперименте по выведению новой формы жизни. Дело в том, что не так давно в горах Тибета археологи нашли запечатанную пробирку из неизвестного вещества, в ней хранилось нечто, напоминающее нашу с вами шерсть, только мягче и длиннее. Через год бюрократических процедур пробирка оказалась в наших лапах! И наши учёные установили, что данная, так называемая, "шерсть" принадлежит представителю допожарной цивилизации! Представляете, сколько этому клочку шерсти должно быть лет?! Нам повезло и мы смогли добыть из него необходимые нам клетки. С помощью свиньи нам удалось вырастить ЭТО, но оно родилось мёртвым. Наши учёные считают, что это существо не может быть рождено таким образом, поэтому им необходимо прибегнуть к генной мутации представителя нашей расы. Для этого мы и выбрали вас.
— Подождите, вы хотите сказать, что я превращусь в это существо?! А я смогу вернуться обратно, в своё... тело?
Было видно, что лисице не по себе, она замялась, но промолвила: — К сожалению, наша наука ещё не знает способов повернуть мутацию вспять...
— Но как же я буду жить дальше?
— О, не волнуйтесь, за этот эксперимент вам заплатят столько, что вы можете даже не заботиться о таких проблемах, как известно, если у тебя много денег, то всем наплевать, как ты выглядишь! К тому же, ещё неизвестен результат, мутация может и не произойти.
— Эм... Хорошо... ,- нервное напряжение всё равно не отпускало Рыжика, хотя эксперимент и сулил ему безбедную жизнь. — Что мне надо делать?
— Вот и чудненько! Видите игровой контроллер? Это практически видоизменённый шприц. Так как шприцами нас колоть запрещено международной конвенцией по правам лисов, то вы будете играть в игры, а через этот контроллер будет происходить весь процесс превращения, то есть и вам будет приятно, и нам полезно. У меня всё готово, мы можем приступать. Берите контроллер, выбирайте игру и в путь! Удачи всем нам!
Рыжик взял игровой пульт и повернулся к экрану, но не успел он приступить к своей работе, как в кабинет постучали. Красавица вздрогнула — их не должны были беспокоить — и быстрым шагом прошла к двери. Из-за ширмы не было видно вошедшего, но по голосу Рыжик определил пожилой возраст и очевидную взволнованность говорившего.
— Миссис Браун, эти гады заставляют нас прекратить все исследования по объекту и свернуть программу!
— Это невозможно! Мы не можем бросить всё, когда осталось совсем чуть-чуть! Мы стоим на пороге великого открытия, но они, похоже, не понимают этого!
— Да всё они понимают, им не выгодно рассекречивать объект, сама возможность положительного итога эксперимента пугает их до вздыбленной шерсти.
— Но что мы можем сделать? Подопытный уже в кабинете.
— Он здесь? Но почему один?
— Нам подошёл только один...
— Один... Нам нужно минимум двое и разного пола, кто у вас — лис или лиса?
— Лис.
— Так, найти мы уже никого не успеваем — у нас осталось меньше суток до прибытия их группы. Хотя... Миссис Браун, вы... вы отлично подходите на кандидатуру этой лисы!
— Что?! Что вы такое говорите?! Я... но как же так...
— Вы сделаете это ради науки, ради нашего общего блага и будущего!
По тихим всхлипываниям Рыжик понял, что Фокси сломалась. Говорившие подошли к ширме, за которой сидел подопытный, и лис увидел осунувшуюся с раскрасневшимися глазами, но всё равно безумно красивую лисицу и старого лиса в таком же, как у Фокси, белом халате и профессорских очках. Лиса стояла, погрузившись в себя, и смотрела куда-то поверх Рыжика. А профессор поздоровался, принёс ещё один стул и контроллер, подключил пульт к компьютеру и что-то настроил в нём.
— Садитесь на стул, дорогая, всё будет хорошо. Поехали!
Бурка села рядом с рыжим и оба взяли в лапы свою судьбу.
Процесс пошёл. Игру лис выбрал уже давно — это была его любимая стрелялка, но теперь он включил режим "на двоих". По первым же уровням Рыжик понял, что Фокси мало того, что ещё не отошла от столько резких перемен в своей жизни, но и банально не умеет играть в компьютерные игры. И рыжему пришлось взять шефство над буркой — лис постоянно подсказывал, учил правилам и различным приёмам, но делал это не "по-профессорски", а по-дружески, веселя и поддерживая напарницу. Фокси радовалась успеху и смеялась над игровыми неудачами. Такой беззаботной она не была уже очень давно. Обиды, горести, переживания отошли на второй план. Их вытеснил этот молодой рыжий лис, словно учивший её жить по-новому. Экранные Фокси и Рыжик были словно единое целое. И таким же единым целым становились сидящие перед монитором. Играя уже несколько часов, они перестали замечать всё вокруг, их мир стал идеальным — в нём существовали только двое.
Не замечали они и изменения в их внешнем облике, настолько они были увлечены внутренним миром. А они были: начала выпадать шерсть, изменялись ступни, лапы, головы, укорачивались хвосты. Причём Фокси менялась заметно быстрее лиса. Через шесть часов трансформация лисицы была завершена — на стуле сидела красивая женщина, сохранившая привлекательность и очарование лисицы. По сути это и была Фокси. Описания этих женщин можно было увидеть в некоторых хрониках Земли, повествующих о жизни до Великого Пожара. Однако Рыжик менялся практически в два раза медленнее, но причины этого сейчас были неважны. Всё это будет потом, если они успеют... Когда они успеют! Сформировавшейся женщине не нужно было продолжать играть и её просили отправиться в лабораторию, где бы над ней уже провели ряд проверок, но её неумолимый взгляд и нежелание расставаться с Рыжиком отпугивали лаборантов и профессора. Никто не смел ей перечить и она оставалась с любимым, наблюдая за его игрой, поддерживая и наслаждаясь им!

Группа в камуфляжах проникла в здание НИИ генетики и мутаций ровно в полночь. Пробежав по этажам они остановились у двери с номером 312.
— "Здесь. Входим. Уничтожаем." — знаками показал командир группы.
Кабинет был наполнен шумом работающих компьютеров. В дальнем углу зала за ширмой кто-то был: раздавались тихие голоса и монитор освещал пространство. Группа прокралась к месту, командир осторожно отвёл дулом автомата завесь — в колонках играла минорная песня, персонажи игры продолжали сражаться, а на экране мигала надпись "GAME OVER. Do you want to continue? Yes No"
 

А вот и моя миниатюрка. Правда фантазия у меня так разгулялас, что повествование уехало далеко-далеко от картинки. И приехало к ней только в самом конце. Да и кульминация пришлась тоже на совсем другую часть зарисовки. В бщем вот:

Семья Форэстэров выглядела почти обычной американской семьёй, переехавшей из глубинки в большой город. Обычная причина переезда, — глава семьи получил повышение, и был переведен в более крупный филиал фирмы. Как правило, для детей такой переезд оказывался, сопряжен с трудностями: приходится оставлять привычное окружение, друзей, привыкать к новой школе. Майклу и Льюису, — младшим Форэстерам, в этом плане пришлось намного легче. Они поселились в пригороде, возле самого леса, среди выходцев из своего родного городка. Район даже был назван в честь населённого пункта, откуда были родом большинство его жителей, — Лисья лощина. Братья встретили там старых друзей, которые уехали несколькими годами ранее, да и жизнь в районе текла в привычном ритме, с милыми причудами, свойственными родному городку. Например, лисы в качестве домашних питомцев, обилие украшений в виде лис, и, наконец, самая главная особенность обеих Лисьих лощин, — ежегодный лисий фестиваль. В этот день питомцам устраивали различные состязания, включая конкурс на лучший наряд, да и сами хозяева в этот день одевались в костюмы лис, причём как взрослые, так и дети. Правда, в городке этот фестиваль проводился с большим размахом, а в его «отдалённом районе», как в шутку его называли перебравшиеся в город, это событие проходило гораздо скромнее. Но и такой скромный праздник привлекал немалое количество зрителей из других частей города. Так что район был знаменит.
К сожалению, для Майкла и Льюиса, не обошлось и без минусов. Если в городке «лисьи причуды» всячески одобрялись и поощрялись, как соблюдение обычаев городка, так и как фактор, привлекающий туристов, то в большом городе к таким необычностям относились по-разному. Одни считали такое чудачество довольно милым и оригинальным, другие называли обитателей Лисьей лощины лисятниками, и всячески высмеивали. По прилегающим к Лощине районам города ходили слухи, что некоторые её обитатели одевают лисьи костюмы не только на праздник, но иногда облачаются в них по ночам, и бегают по городу, пугая прохожих в тёмных переулках. Особенно остро вопрос неприятия стоял в школе. Дети подхватывали эти слухи довольно активно. Льюису пришлось легче. Он попал в класс, где учились только дети из Лощины, а вот Майклу в этом классе места не хватило, и он постоянно подвергался насмешкам. Дело дошло до того, что Майкл стал стесняться своего происхождения, и уже не мог радоваться вместе с другими ребятами во время фестиваля. Дело дошло до того, что он стал недолюбливать Велсинга, — домашнего питомца своей семьи, как будто он был виноват в его злоключениях. Масло в огонь подливало и то, что класс «лисятников» нисколько не смущался слухов и насмешек и, наоборот, в ответ, дурачился, имитируя лисьи звуки. Майкл, в такие минуты, хотел провалиться сквозь землю. Тем более, что такое поведение «сородичей» только подстёгивало насмешки в его адрес. А однажды, произошло нечто из ряда вон выходящее. Ученики из города, отчаявшись задеть кого-нибудь из лощинников, перегнули палку, — кинули в адрес Льюиса и его родных особо обидную фразу. Льюис сильно рассердился, злобно оскалился, и зарычал на обидчиков. Причём рык получился страшный, утробный, звериный какой-то. Совсем не похожий на человеческую имитацию. Даже льюисовым одноклассникам стало не по себе, а уж доставалы из противоборствующей компании вообще перепугались до полусмерти. В результате Льюис, хотя, поначалу, и сам удивился своей неожиданной способности, остался довольным, тем более что одноклассники, отойдя от шока, полностью поддержали его. А вот Майклу пришлось ощутить на себе весь негатив уже от своих одноклассников, высказавших ему всё, что они думают о психическом здоровье его брата, и вообще всей его семьи. Это заставило его терпение лопнуть, и он дома высказал брату своё недовольство тем, что своими выходками он только подстёгивает насмешки. К сожалению, брат не проявил понимания, и сказал, что Майкл становится таким же занудным, и скучным, как и его одноклассники. Тогда Майкл рассказал о происшествии родителям. Он ожидал, что и они не придадут значения происшествию в школе, но они отнеслись к этому очень серьёзно. Они не на шутку встревожились и Льюиса ждал вечером серьёзный разговор. Майкл так и не узнал его содержания, но Льюис вернулся с него очень рассерженным на своего брата. Дело пошло ещё дальше. Родители рассказали об этом Трэвору Томпсону, — уважаемому жителю Лисьей лощины. Он был активистом, ответственным за благоустройство этого микрорайона, а так же брал на себя руководство по устроению и проведению лисьего фестиваля. Он созвал к себе домой всех родителей Лисьей лощины, после чего их детей ждал подобный серьёзный разговор о том, как следует вести себя в школе. После этого все сверстники микрорайона обозлились на Майкла, стали сторонится его, и называть предателем. Им очень не понравилось, что им запретили делать то, что, по их мнению, делало их особенными. После такой реакции Майкл совсем отдалился от своих соседей, и начал сближаться со своими одноклассниками, порой, поддакивая их шуточкам в адрес «лисятников». Он и сам начал считать, что жители его района какие-то странные.
В подтверждение его мнения, вспомнился случай, произошедший несколько лет назад, ещё до переезда, когда Майкл был совсем маленьким. Однажды глубокой ночью, когда ему приснился страшный сон, он отправился в комнату к родителям, но их там не оказалось. Он обыскал весь дом, но так и не нашел их. Он разбудил брата, и они вместе очень переживали почти до самого рассвета. Лишь когда начало светать, на их плач, неожиданно прибежали родители. Едва успокоив зарёванных малышей, они сказали, что просто захотели прогуляться по свежему воздуху. После этого случая Майкла стал спать очень чутко, стараясь услышать момент, когда родители отправятся на такую прогулку, чтобы просить их не делать этого, но ни разу не застал их направляющимися к выходу, хотя не однократно проверял у себя ли они, и их там не оказывалось. По этому поводу он неоднократно поднимал плач, но родители говорили, что они с братом уже достаточно взрослые, что бы остаться на часок-другой дома сами. Постепенно дети привыкли, и стали считать это обыкновенным делом. Они разок даже сами отправились на такую прогулку, однако здорово напугались, замечая вокруг себя какие-то непонятные, быстро исчезающие из виду, тени. Теперь Майкл взглянул на это с другой стороны. И отметил, что так за всю жизнь ни разу не видел, ни как родители уходили, ни как они возвращались. «Мои родители точно странные», — был его вывод.
Не известно как дальше пошло бы его отдаление от родных, но когда в классе его, наконец, начали принимать за своего, и прекратили доставать, он заметил, что далеко не все были о жителях Лисьей лощины плохого мнения. Некоторым они даже нравились. Плохо относились к его соседям лишь пятёрка заводил, к которым присоединялись лишь немногие. Но, поскольку эти, «активисты» вели себя громче всех, казалось, что высмеивает «лисятников» весь класс. Хоть Майклу и стали казаться странными родственники, хоть и были у него натянутые отношения с ребятами из лощины, но активисты-лисоненавистники, в конце концов, вызвали у него антипатию. И он перестал им поддакивать, а, вместо этого, подружился с другими ребятами, которые придерживались мнения, что безобидные странности, — это не так уж плохо. Да и соседские ребята, со временем, перестали на него дуться. Так начавшаяся было антипатия практически сошла на нет. Однако, хоть к самим соседям, и уж тем более родителям, он уже снова относился хорошо, «особенности» родного квартала он продолжал воспринимать негативно. И всячески заявлял, что «на лисах не помешан».
Страсти улеглись, и жизнь снова потекла размеренно и привычно. Но однажды произошел просто кошмарный случай, который снова перевернул жизнь Майкла с ног на голову. День начинался как обычно. Льюис, как всегда, встал первым и направился в ванную комнату. Майкл, по своему обыкновению, пролежал в кровати чуть дольше, и тоже направился к ванной двери, по утренним делам. Немного подождав, он уже собирался постучать, чтобы поторопить брата, задержавшегося в ванной дольше обычного. И тут за дверью раздался душераздирающий крик, напоминающий крик животного, только совершенно не ясно какого. Сразу за этим послышался звук падающего тела, какая-то возня, сопровождающаяся повизгиванием. В дверь с той стороны стали скрестись. Дверная ручка начала ходить ходуном, потом дверь открылась, и шокированный происходящим, Майкл, увидел как из ванной, спотыкаясь и держась за стену, выходит страшное чудовище. По первому впечатлению, оно походило на Велсинга, — домашнего лиса Форэстэров. Только размером это существо было с Майкла, передвигалось… во всяком случае, пыталось передвигаться, на задних лапах, а передние, выглядевшие как человеческие руки, с большими когтями, оно протягивало к свидетелю этого кошмара. Из то открывавшейся, то закрывавшейся пасти звучали хрипы и завывания. Холодея от ужаса, Майкл отметил, что, каким-то жутким образом, из издаваемых чудовищем звуков, складывается «Майкл», — его имя! Отшанувшись, Майкл упал на спину, и, не вставая, а лишь немного приподнявшись, начал отползать от этого монстра. Прибежали родители. Но, вместо того чтобы испугаться, они назвали это существо Льюисом, и ласково разговаривая с ним (что именно они говорили шокированный Майкл не запомнил), медленно пошли к нему навстречу. Майкл воспринимал всё это как ночной кошмар, который никак не закончится. Ему было страшно, действия родителей, которые он не понимал, тоже добавляли жути происходящему. Тут существо, неуклюже балансируя на задних лапах, поджало передние, прижало уши, и, совсем не по-чудовищному, заплакало. Всхлипы, по звучанию, были очень похожи на человеческие, и лишь немного походили на собачье сопение. Вид этого существа, со скривившейся в плаче, очень выразительной, мордой, убрал испуг. Его даже стало жалко. Теперь Майкл заметил, что монстр и сам неслабо напуган, и дрожит от страха. А когда «чудовище», вполне отчётливо, произнесло: «Мама!», и кинулось в объятья миссис Форэстэр, то до Майкла, наконец-то дошло, что это, непонятно каким образом, его родной брат Льюис.
Когда родители, наконец, сумели более-менее успокоить обоих сыновей, начались объяснения. Слушая эти объяснения, Майкл никак не мог отделаться от впечатления, что слушает пересказ какого-нибудь киношного сюжета, но то, в каком виде сидел рядом его брат Льюис, служило доказательством реальности происходящего. Истории об оборотнях оказались не такими уж и сказками. Хотя вымысла в них было в разы больше, чем правды, основная мысль являлась верной. Существовали люди, способные трансформироваться в вот таких вот звероподобных существ, в какое превратился Льюис. И разновидностей таких оборотней было довольно много, кроме, известных из легенд, волков, были и выдры, и белки, и медведи, и ещё около двух десятков разновидностей оборотней, живущих в разных частях земного шара. Семья Форэстеров, как несложно было догадаться, принадлежала к лисьему виду. Более того, оборотнями были все жители городка, откуда приехала эта семья. И все жители их района, разумеется, тоже. Немного переварив полученную информацию, Майкл стал засыпать родителей вопросами (Льюис сохранял молчание. Членораздельно говорить в новом облике ему ещё предстояло научиться). О семейной тайне родители не рассказывали детям из опасения, что в раннем возрасте они не смогут сохранить секрета (у обоих родители тут же взяли обещание не рассказывать об этом даже соседям-оборотням). Детишкам, конечно, мало бы кто поверил, но предосторожность была не лишней. Их собирались поставить в известность, когда они станут постарше. Когда приблизится время их первого оборота. Увы, родители упустили из виду, что такое явление как акселерация влияет и на оборотней. Льюис трансформировался на несколько лет раньше минимального возраста.
Дальше Майкл расспросил о соответствии легенд об оборотнях истине. Из рассказов родителей он узнал, что волки-оборотни, — самый распространённый вид, и, к тому же, у представителей этого вида чаще всего возникают проблемы с контролем над трансформацией. Этому контролю, как оказалось, надо учится, а иначе какая-нибудь сильная эмоция может спровоцировать неконтролируемый оборот. Поэтому наиболее известен именно этот вид. У лис с контролем дела обстоят лучше. Поэтому представители этого вида рискнули переехать в большой город, поближе к более высоким заработкам и уровню жизни. Необычные свойства организма передавались по наследству. Причём гены оборотня являлись доминирующими. То есть, потомство человека и оборотня всегда являлось оборотнем. Когда у потомства приближалось время первого оборота, детей резко ограничивали в контактах с миром людей. Всех детей из микрорайона оборотней, по достижении определённого возраста, отправляли в специальную школу в Лисьей лощине, которая город (в обычной школе они учились, чтобы привыкнуть контактировать с обычными людьми). Теперь, узнав о риске акселерации, детей туда будут отправлять в более раннем возрасте.
Сведения о быстром заживлении ран тоже оказалось правдой. Правда, оно оказалось не таким быстрым, как в кино. Раны затягивались отнюдь не на глазах, но намного быстрее, чем у человека. Эта способность проявлялась после первого оборота. Сведения о серебре тоже частично оказались правдой. У всех оборотней, почему-то, было что-то вроде сильной аллергии на серебро. Не до такой степени, чтобы от прикосновения к нему оставались ожоги, но, если что-то серебряное долго контактировало с кожей, то она начинала краснеть и чесаться. Раны, нанесённые чем-то серебряным, воспалялись, гноились, и долго заживали. А застрявший в ране кусок серебра мог и убить. Впрочем, убить оборотня можно было и вполне стандартными средствами. Так что стоило быть осторожными.
Покончив с объяснениями, отец увёл Льюиса в отдельную комнату. Через полчаса Льюис вернулся уже в своём человеческом виде. Ребята, разумеется, в школу не пошли. Доктор из оборотней выписал им справки о какой-то болезни. К счастью, был уже почти конец учебного года. Таким образом, летние каникулы для них наступили раньше, чем у всех, плюс их освободили от сдачи экзаменов. Но хлопот на их головы свалилось больше. Льюис учился контролировать трансформацию, а Майклу было очень желательно как-то спровоцировать первый оборот (если последующие трансформации можно было научится контролировать, то первый оборот мог произойти когда угодно, без видимой причины) . Особенно если он хотел продолжать учится в обычной школе. Если бы ему раньше предложили перейти в другую школу, пусть даже вдалеке от родителей, Майкл бы согласился. Но теперь, когда в школе у него всё образовалось, менять обстановку очень не хотелось.
К сожалению, все старания ни к чему не приводили. Как ни представлял Майкл себе как он превращается, ничего у него не получалось. Да и, говоря по правде, не очень-то и хотелось ему превращаться. Не помогли ему и рассказы брата, как весело и интересно бегать по ночному лесу, а иногда и забегать в город. Увидев, что с Майклом дело не движется, родители отправились с ним в поход в лес, вместе с другими молодыми оборотнями. В лесу они зашли очень далеко от туристических маршрутов и кемпингов. Так что удобств, практически, не было никаких. Привыкший к комфортабельной городской жизни, Майкл загрустил, и красота природы не смогла настроить его на нужный лад. Не помогли ему и совместные занятия по трансфомации со сверстниками. Когда одетые в сэкондхэндовское бельё (чтобы не раздеваться, и чтоб не отвлекало от нужного настроя чувство стыда), юные оборотни начали трансформироваться, Майклу стало страшно. Он, конечно, помнил что все они вполне при разуме, и никто и не подумает причинить ему вред, но видеть трансформирующихся друзей ему было жутко. Вместо того чтобы помочь ему настроится на нужный лад, это окончательно отбило у него всякое желание превращаться. Огорчённые Форэстэры вернулись домой. Идеи иссякли. Скорее всего, Майклу прийдётся отправится в спецшколу, и жить там, пока не произойдёт первый оборот. А значит очень долго. В то время как Льюис все летние каникулы будет учиться контролировать трансформацию в домашних условиях, под руководством родителей.
И тут мистер Форэстэр узнал о новой методике, разработанной специально для молодых оборотней, выросших в технологической среде. Это была специально разработанная игра, где играть приходилось за такого же юного оборотня, который уже прошел трансформацию, и осваивал возможности своего нового тела. Майкл быстро освоился с управлением, выполнил первые простенькие задания, и приступил к выполнению более сложных. Сюжет был очень прост. Эдакий симулятор оборотня. Причём без всяких сражений. Просто преодоление полосы препятствий. Зато над внешним видом этой самой полосы поработали на славу. Она представляла собой знакомый город. Стартовать, и осваиваться с управлением, надо было в своём пригороде, а потом добираться, на время, в определённое место в самом городе. Причём не попадаясь на глаза прохожим-людям, деражась тёмных мест (в которых герой вполне сносно видел), и срезая путь через заборы и по крышам зданий. То, что местность была знакомая, делало прохождение особенно захватывающим. Хотя управление осуществлялось посредством джойстика, невольно напрягались конечности, будто эти действия приходилось выполнять в реале. Он буквально чувствовал как его руки и ноги наливаются силой. И вот они начали изменятся. Когда он представлял себе эти изменения раньше, он ожидал их с опасением. Сейчас он воспринял изменения с радостью, и даже не прервал игру, моментально подстраиваясь под изменения, и не сбавляя темп прохождения. За конечностями подтянулся и хвост. Майкл так увлёкся игрой, что не заметил, что перед глазами виднеется длинный лисий нос, даже изменения в челюсти прошли без его внимания. А вот запах вошедшей в комнату мамы он почувствовал. Раньше он ощущал его только в минуты, когда находился близко к ней. Например, когда она его обнимала, а теперь почувствовал его, как только открылась дверь в комнату. Запах ощущался совсем не сильно, но сознание моментально среагировала на него, заставив отметить, что кто-то вошел в комнату (на звук он, увлечённый игрой, не среагировал) и что этот кто-то именно мама. Ей не терпелось посмотреть на результат, но результат этот ввёл её в замешательство. Трансформация шла, но проходила как-то неправильно. Не всё тело постепенно изменялось, а только его части. Она предположила, что что-то пошло не так, и предложила прервать трансформацию. Чтобы не пугать сына своей обеспокоенностью, она предложила прекратить сегодняшнюю попытку тоном и даже словами, которыми загоняла его спать, когда он слишком долго засиживался за обычной игрой. Но увидев как он увлечён, она решила, что всё идёт как надо. Просто новое поколение оборотней трансформируется по-новому. Когда они с мужем заглянули в следующий раз, на стуле, продолжая увлечённо играть, сидел, в обрывках одежды, молодой лис-оборотень, только что совершивший свой первый оборот.