что имеется ввиду под более сложными формами?
а общее количество не считал хотяяяяя если не брать в расчет нескладушки специально пишущиеся для одного канала то суммарно (всё было запощено (запостигнуто или как там правильно) на этот форум) будет штук 5 или 4.
Сообщение было изменено пользователем Tigrend 09 Авг 2008 07:09
Хм, не густо, под более полными формами имел в виду памфлеты, статьи, репризы, песни. Главное, что непозволяет назвать меня существом абсолютно беспорядочным и хаотичным, только паталогическая любовь к порядку в записях, у меня всё аккуратно расположенно по тетрадям, записным книжкам и блокнотам.
Что позволяет мне лелеить чудесную надежду издать, всё написанное мной безобразие поэтической и прозаической формы литературы.
Кстате меня можно поздравить, я так таки и поступил в художественную академию, после ювелирного коледжа, правда не на ту кафедру какую хотел, тем немение, мне даже стипендию назначили в размере 30 лат, что примерно 1500 рублей, пустячёк и всё таки приятно. Так, что и сам скоро не буду иметь времени на поэзию, а жаль.
Вообще мракобесие, я потерял больше 3 лет, прежде чем нашёл себя.
Сообщение было изменено пользователем Lionika 13 Авг 2008 16:30
Lionika
Поздравляю с этим замурчательным событием которое заполнит все ваше свободное время на долгие годы. а стихи мя все равно бросать не собираюсь. в частности у меня готово 2 строки к которым надо пришить все остальное.
а насчет песен которые были упомянуты парой постов выше. может раннор и не знает но в молодости его родственники чуть не откусили мне оба уха. с тех пор мя к музыке равнодушен.
Дорогу дивную, мне Демон показал, когда-то в старом сне.
Ведёт меня она через поля, леса, луга и степи.
Извилист этот путь, мне кажется, что должен вскоре наступить конец, а он всё вьётся и край его не виден вдалеке.
Куда ведёт меня мой путь, не знаю я.
Но столь ли это важно, когда мой бубен славно так звенит на ремешке моём среди кромешной тьмы, что служит верно, ночи.
Луна мою дорогу освящает, не сбиться мне и не свернуть, когда игристый свет Луны тебя своим любовником считает.
Глоток воды пьянит вину подобно и усмиряет страх, что вечно на ухо твердит, что ложный путь тобою выбран, что смерть уже готовит пир прощальный тому, кто с ней дерзнул играть.
И это веру укрепляет, что выбрал путь себе достойный я, ведь больше лжи, чем страх, ни кто не скажет.
Не надо мне другой судьбы.
Пусть проклят я самим собой, но сей венец не чистый, мне заменил корону.
И трон из чёрной кости змея, подарен мне тем существом, чей миг зовётся – Вечность.
Ещё свежи в моих воспоминаньях те мрачные глаза, что холода полны и жажды бытия, чудес и жизни.
Свежи и те мольбы, всего живого, что ограждали суеверным страхом, мятежного юнца от шага в пропасть темноты, что развернули для своей игры, надменные творенья ночи.
И хор их голосов не мог ни кто остановить –
— Оставь мерцанье льда, прекрасный дивный зверь, что жаждет волшебства!
Но жажда волшебства во мне была сильней меня, и выбрал я дорогу сна,
я разбудил мерцанье льда, и отдал душу за него.
И только старый ворон, на ветхом дереве лещины сказал –
— Он страстно жаждет видеть, того, кто в сердце принял темноту, того, кому свет дня противен, стал, того, кому покой дороже благ земных.
Спеши, он ждёт тебя!
Всё стало ясно, всё заняло свои места, к Нему иду, Его хочу спросить!
И знаю я, ответит Он, о том, чего не знают люди!
О чём моя печаль, где прячется судьба и где тот край, в котором ждёт меня последний вечный дом?
Май 2008
Сообщение было изменено пользователем Lionika 15 Авг 2008 15:21
Обещанного три года ждут, так что два у тебя ещё было в запасе:)
А по поводу стиха тигр напрасно сокрушается, очень цельно и самодостаточно, и к тому же красиво:)
Вечер понемногу опускался на их крохотный посёлок. Как принято называть такие вот небольшие, но в тоже время достаточно современные постройки: Посёлок городского типа. Ещё не успевший ожить за тот год что был построен, он чужеродно смотрелся на ранее необитаемом пустыре, граничившим с кромкой густого, соснового леса.
По правде сказать этот лес заслуживает отдельного слова, а может быть даже и истории. Днём, ничем не примечательное скопище древних стволов уносящихся в небо. И там смыкающих свои ветви, подобно тёмно-зелёной крыше, такой же старой и выцветшей как покрытая мхом черепица, но всё такой же прочной несмотря на время.
Но ночью... Что то происходило с этим местом, преображаясь во что то иное, будто сошедшее из страшных сказок, лес манил к себе, звал. Тем пугающим зовом который ты понять не в силах. Зачем сидеть у самой границы спиной к изъеденной неумолимой ржавчиной цивилизации и смотреть во тьму? Всё больше и больше пугаясь, чувствуя совершенно иррациональный страх и при этом совершенно не в силах оторвать глаз от тьмы. Ловя каждый отблеск и движение теней, твой разум начинает рисовать тебе странные, пугающие своей реалистичностью картины. И чем более развита в тебе фантазия, тем горше и темнее краски ложатся на холст печали.
Жёлтая рука осени, не коснулась вечноживых великанов, и не смотря на всё усиливающийся с каждым днём холод, лес выглядел совершенно неувядшим. Всего лишь один шаг, перенёс Вадима в иллюзию позднего лета, и остановившись, он неожиданно для себя медленно разжал пальцы, выронив забытый рюкзак с учебниками. Сколько уже раз Вадим приходил в это место, но только сейчас его чувство взгляда в спину обострилось до предела. То, что звало его из дома, тянулось до университета, выдёргивало из сна в течении последних двух месяцев... Оно было совсем рядом, и чувствуя вмиг покрывшейся мурашками кожей, исходящую от него опасность, Вадим понял что сейчас предстоит бороться за свою жизнь.
Когда серая, смазанная тень ударила его в грудь, опрокинув на холодную, влажную землю, он даже и не подумал о купленном на всякий случай выкидном ноже, почему то это показалось ему неправильным.
Чувствуя горячее, сухое дыхание на своём лице, Вадим инстинктивно выкинул вперёд руки хватаясь за горло противника, и сжал изо всех сил...
Сколько он пролежал до тех пор, пока наконец вновь не очнулся, выпустив пальцы из остывающего меха, юноша не знал. Но вечера уже как не бывало, его место начинали занимать первые, ещё робкие звёзды на бесконечном небосводе. Поднявшись и кое как отряхнувшись, Вадим несмело погладил белую от старости шерсть. Сидя на корточках перед волком немыслимых размеров, он не понимал как вообще остался жив.
Но в этот же самый момент его что словно ударило в висок. Качаясь он прислонился к шершавому стволу закрыв глаза. За те мгновения, что показались ему вечностью, он понял. Понял зачем он здесь.
Идя словно по зову, его провожали тени, смеялись над ним, пугали. Но всё дальше и дальше шагал юноша, ощущая всем своим естеством то, что уже не смог бы игнорировать.
Тьма и злоба, не то чувство что внезапно окутало его разум. Не это, то чего он ждал, а равнодушие, всепоглощающее и бездумное, древнее как этот лес. Его заглушала лишь боль, терзающая душу боль голода, постепенно с приходом ночи переходящая в ярость. Даже не доходя и сотни метров Вадим знал что впереди, тёмный провал в котором поселилось нечто питающиеся злобой в душах. Оно неустанно посылало свои языки, принимающие облик кошмарных существ, на поиски новой пищи. Оно проникало в душу и вытаскивало наружу всё грязное и чёрное что было в ней, оно пятнало светлые краски и убивало, убивало, убивало уже несчётное количество лет.
Эта мерзость не должна была существовать, в этом мире ей не было места, но каждый раз когда опускалась ночь, она беснуясь прорывала себе путь, и открывалась Яма.
Упустив то мгновения, когда провал ожил, и из него полезли первые твари, Вадим чуть было не был подмят под себя волной тёмных, жутко воняющих существ. Но повинуясь инстинктам, его тело сделало огромный прыжок назад, и тут же бросилось вперёд, круша их, сдавливая пальцы на скользком горле, ломая кривые кости сильными ударами ног.
А они всё лезли не зная устали, взамен десяткам сгинувших, вылезали новые. Тоскливо и страшно воя, они кричали, просили их пропустить к странным огонькам за лесом, где двигались и смеялись, спали и ели маленькие крупицы зла.
Завыв в ответ он продолжал рвать и грызть их, добивая упавших лапами.
А ночь словно бы и не кончалась, и когда всё внезапно прекратилось, юноше показалось таким странным это чувство: не убивать.
Быстро, но не суетясь он обежал небольшие полянки вокруг Ямы, добив нескольких подыхающих от первых лучей солнца существ. На неярком свету они выглядели ещё гаже, и Вадим содрогнулся от отвращения вонзив клыки в горло последнего из них...
Много ли было ночей, если каждая как новая жизнь, так же долга, бесконечна и одинакова как предыдущая?
Если бы кто нибудь в этот поздний час, решил пойти на старый пустырь граничащий с лесом, то удивился бы, и конечно испугался странного волка весьма крупного для этой породы, что не таясь смотрел куда то в сторону света.
Он звал преемника.
Исход, с печалью на душе я ощущаю, что Фьёрд из северной земли принёс с собой, как весть о том, что бренен мир и близится конец.
Всё ждёт конца, грядёт Самайн, и я стою на чёрном камне у самых волн холодной бездны вод чернеющего моря.
Здесь всюду сумрак! Плащом, что щедро росшит хрусталём дождя, скрывает он, судьбе покорно берег. Хотя и он не вечен и может быть, ему нет дела до того, что вскоре ночь проглотит мир и холод воцарится в нём и самого его не станет. Он всё ровно, подобно мне, в душе храня печаль, смиренно ждёт конца.
Светает! Подняв глаза, я вижу, как разлилась по водной глади кровь царя, что отпустил последний тёплый вздох и словно жизни плод, что молодость дарил, теперь на ветке умирает сам.
Я ожидал, хотя боялся этой встречи. Боялся, что не будет возрожденья, что жизнь уйдёт во тьму и сгинет там подобно своему творцу, боялся не сдержать свою печаль, с трудом давя в себе стремленье, закрыть свои глаза и стать добычей ночи, закончив путь земной в объятьях волн, подобно солнцу.
Лишь огонёк надежды мне не давал закрыть глаза и выбрать путь для нищих духом.
Ведь скоротечности дано нам бремя, не смеет смертный муж снимать с себя тот груз, что на него возложен небом.
И пусть нам утешеньем служит, что смерть и ночь не вечны тоже.
Не вечны беды, страх и грусть. Не вечен мир и всё не вечно.
И пусть тот огонёк мгновений жизни, что в суете нам часто не заметны, ведёт путем, забытым к свету, который снова воскресает, бросая вызов смерти.
Хочу успокоить ваш спор, это не совсем стихи, это виса или гальд, проще говоря это песня в фольклёрном стиле, которую исполняют под бубен, такой стиль был распостранён в кельтских странах, скандинавии и у севере-западных славян. Таким пением скальды сообщали Богам о человеческих жаждах или благодарили Природу, за то что она нам дарит. Мне самому просто очень близок этот стиль. Спасибо!
В левой руке держит он дар, подаренный смертью, в правой руке держит дар он подаренный жизнью, не в силах он выдержать славных даров тяжелеющий свет.
Не в силах отмерить их красоту, не удержит он Солнце, не удержит Луну.
Обожжённые руки опустит от боли устав. Не расправит надломленных крыльев под тяжестью неба. Не найдя на вопросы ответов, сойдёт он с пути, обрушившись одинокою тенью, всеми забытый, Богам не угодный, но
по прежнему гордый.
Я не устану тобой восхищаться, я подвиг твой не забуду, память я о тебе сохраню, но ответь мне молю! Скажи мне, чего ты желал, чем ты владел, что ты обрёл и, что потерял? Скажи, зачем ты упорно силу искал, отрёкся от тех, кого ты любил? Скажи для чего, себя ты обрёк на мученья? Скажи почему, владея всем миром, ты всё потерял, до скончания дней, чародей?
В краях, где я рождён, зелёный лес прекрасен.
Среди душистых трав, среди холмов, лесных озёр укрыта роща чёрных ольх.
В ней возвели волхвы свой храм, да бы Богов своих восславить.
Прекрасен сонм лесных Богов, прекрасна вера древних, что славит мира красоту, но многогранен мир и мрак порою в нём селится.
Там в глубине, у родника, царя застыло изваянье, колосс тщеславия, гордыни, жажды.
В том роднике мятежный дух живёт, он жил во все века, в его глазах огонь горел, держал в руках своих немыслимую власть он. В людских сердцах он жажды пробуждал, склоняя их обманом, божественный греха отведать плод. Он путника усталого сбивал с пути прямого. Водя его кругами, губить, не думал он, он лож свою за сон правдивый выдавал.
Жестоким власть дарил, святых с ума сводил.
Он лестью жил и страстью пьян он был. Ведь каждый власть имущий, ему свои дары преподносил, желая жажду утолить.
О Царь Ольхи, ты больше прочих жаждал власти и уготовил славный дар.
Столь юн, красив, наивен был щенок. Ты вопреки мольбам, его от матери отнял.
О юный волк, наивное дитя твои страданья — сладкий мёд, что обменял безумный царь, на свой венец златой.
О царь, сколь дивный дар ты преподнёс – невинного юнца, что плоти женской не вкушал, последний вздох. Ему ты грудь рассёк и сердце вынул, ты получил венец, ты власть познал, ты жажду утолил. Теперь ты Бог, что в камне замер, в ольховой старой роще.
Сообщение было изменено пользователем Lionika 09 Дек 2008 17:33
Один язык, одни слова, одни и те же 33 буквы, а на сколько по разному они сложены, сколько различных смыслов таят в себе)
Согласен с тобой Тигренд — разнообразие быть должно, иначе не будет представления о всех гранях, по сути одного творчества.
Статистическая информация скрыта от поисковых роботов для оптимизации производительности и повышения качества индексации.
Распознана поисковая машина: claudebot
Всего обращений к сайту: 2107817
![[->>]](visuals/furry_08/imgs/branch.gif)
.
)
