Дык нечего ругать-то!))
 

Нет, я не забыла про "Дождь". Но, сначала защита диплома, потом решение всяких сопутствующих проблем/задач/косяков, а теперь вот работаю над рассказом для "Лисьего карнавала".
 

ЗНАКОМСТВО

Сидя дома, в тепле и уюте, можно бесконечно утверждать, что любишь дождь. Хотя некоторые говорят то же самое, даже промокнув до нитки. Удовольствие от холодных капель, стекающих по спине, Ири всё-таки считала несколько сомнительным и предпочитала любить дождь, сидя дома. Ей нравились серые капли, смывающие всё лишнее, ненужное, нравилось ощущение влажной свежести, прохлады, чистоты, остающееся после дождя, нравилось наблюдать, как окружающий мир снова становится красочным и ярким, словно его раскрашивает кисть неведомого художника.

Котёнка плавным изящным движением запрыгнула на подоконник и выглянула в раскрытое окно. Порыв ветра встопорщил густую рыжую шерсть, а одинокий лучик света, пробившийся сквозь грозовые тучи, зажег в ней золотистые искорки. На мгновение показалось, что шерстка вспыхнет, но тучи заволокли просвет в небе. На мокрый холодный нос упала капля; Ири фыркнула и убрала мордочку на недоступное для дождя расстояние. Усевшись на подоконнике, она принялась умываться. В каждом её движении сквозило поразительное изящество, смешанное с неуклюжестью котёнка, только-только вышедшего из котячества, и крошечной толикой самолюбования. Множество мыслей роилось в прелестной золотисто-рыжей головке, но ни одна из них не занимала сознание надолго. Однако, то ли окружающая мрачная обстановка брошенного города навевала тоску, то ли дождевые тучи, второй день не пропускающие ни единого лучика солнца, угнетали настроение... словом, на котёнку нахлынули не самые приятные воспоминания. Лапа опустилась, в памяти всплыл такой же пасмурный день. Возникло ощущение, что на плотной завесе дождя, как на огромном экране, отражается картинка из прошлого.

Она сидела перед распахнутым окном, также как сейчас. И ничего удивительного, ведь это было её самое любимое место во всем доме. Котёнку тогда охватило жуткое, обречённое оцепенение. Хотелось оказаться в темноте, закрыть глаза и ничего не чувствовать. Отряд из самых сильных зверей города должен был уйти через час. Отряд спасателей должен был вернуть Кристалл — Волшебный Кристалл, Кристалл-Хранитель. О нём ходило много слухов, было известно немало легенд, но сейчас зверей тревожило не это: без Кристалла город медленно, но верно погибал, и ничто не могло его спасти, кроме возвращения людей. Но люди ушли уже около трёхсот лет назад, и надеяться на их возвращение было глупо.

Отряд уходил, и вместе с ним уходила семья Ири. Котёнка должна была остаться одна. Разве есть что-то страшнее одиночества? Одиночества среди усмешек презрения, прячущихся под маской милосердия, среди дрожащей, жалкой, испуганной серой массы. Из оцепенения котёнку вывел волк, неожиданно оказавшийся рядом. Ир не заметила, когда он пришёл. Волк сел рядом и лизнул котёнку. Ири подняла глаза, сил не было даже мурлыкать. Она просто уткнулась в тёплую лапу друга. Отряд ушел через час.

Прошел всего год; подумать — это ведь так мало, когда ты счастлив, когда дней не считаешь, а время летит куда-то. Но это так много, когда счастья нет и следа, а каждый день тянется, как вечность. За год много чего произошло, и плохого и хорошего, и радостного и печального. Аоринт по-прежнему жил своей жизнью, но он уже не в силах был сбросить оцепенение, охватившее его с пропажей Кристалла. Город медленно, но верно двигался к неизбежной гибели.

Говорят, что после дождя всегда появляется солнце; говорят, самое горькое воспоминание, в конце концов, сотрётся из памяти; говорят. Но когда на душе темно, когда не видишь ни единого луча, в это не верится; в такой момент свет от простой свечи солнцем покажется. Да, если б хоть свеча — не было бы так грустно.

Тихонько скрипнула несмазанными петлями дверь; этот звук вывел котёнку из задумчивости. Ири оглянулась. В приоткрытую дверь заглядывала белоснежная лисья мордашка. Радостная улыбка была ответом взгляду давно знакомых небесно-голубых глаз.

— Мик! — лис вошел в комнату не один. С ним был серый кот, весьма неплохо сложенный, с проницательным взглядом умных темно-синих глаз. Стоило посмотреть в них с полминуты, и начинало казаться, словно на самом-самом дне блестят маленькие золотые звёздочки.

Дождь на улице был достаточно сильный, с Микэля и его спутника ручьями стекала вода. Лис окинул взглядом комнату. Несмотря на то, что творилось в городе, она выглядела чистой и ухоженной. Стены и пол были сделаны из вкусно пахнущего золотистого цвета дерева. Имелось в комнате и небольшое количество мебели, также деревянной, из разных сортов и пород древесины.

— Ири, грустишь?

— Мяу думала об отряде. Прошел уже год, а мы до сих пор ничего не знаем о них. — и в правду — целый год никаких вестей, ни слуху, ни духу. Можно предположить всё, что угодно. Неизвестность всегда пугает более всего.

— Мне не хотелось бы говорить этого, но, боюсь, уже нет смысла надеяться.

— Пропадёт надежда — пропадёт и всё, во что мы верим, — горячо возразила котёнка. Не найдя, что ответить, лис решил сменить тему.

— Кая завтра вечером зовёт всех к себе. Ты пойдёшь?

— Кая? Не кажется ли тебе странным, что все, на кого нападали в последнее время, так или иначе общались с ней? Она прекрасно знала, кто и куда в ближайшие дни собирается, она и больше никто! — Мик взглянул на подругу.

— Ты подозреваешь её? Зачем ей, по-твоему, это нужно?

— А зачем это вообще кому-то может быть нужно? Сейчас мы пойдём к ней, а на следующий день попадёмся, как и другие? — было заметно, что подозрения Ири вызваны не только рассуждениями, но и личной неприязнью к пантере.

— Если ты так уверена в её причастности, почему бы не принять приглашение и не попытаться узнать всё на месте? В конце концов, можно бесконечно строить догадки, ничего при этом не делая.

Микэль был прав, и Ири пришлось с ним согласиться. Она перевела взгляд на кота. Все это время он молча стоял, слушая разговор Ири и Микэля. Заметив взгляд котёнки, лис спохватился и поспешил представить своего спуника:

— Ири, это Бонифаций, наш главный философ, — на мордочке лиса появилось комично-серьёзное выражение. — Бонифаций, это Ири, наш главный стратег, — кот галантно раскланялся. Ири приветственно склонила мордочку, в уголках её глаз заплясали озорные чёртики.

— Философ Бони? Идеолог сырного супа и красивых кошечек? Много о Вас слышала. — Бонифаций в ответ на провокационную речь котёнки лишь сдержанно улыбнулся.

— Ты считаешь, что еще есть надежда? — после нескольких минут молчания Микэль решил вернуться к оставленной было теме. Этот вопрос волновал, пожалуй, всех обитателей странного города. Ири не отвечала. — Уже год прошел с тех пор, как они ушли, — лис подошел ближе к котёнке.

— Всё изменилось. У города словно исчезла душа. Всё чёрное, что раньше скрывалось в глубине, теперь вылезает на поверхность. Ещё эти нападения... — Ири не договорила, хотя и так было ясно, что она хотела сказать. Наступили странные времена, а теперь они становились ещё непонятнее и неприятнее.

За окном омытый дождём город, пестрел домами, некоторые из которых казались тёплыми и уютными, в них хотелось зайти и остаться, и развалинами. Ливень заканчивался, сквозь поредевшие тучи местами проглядывало ласковое солнце. От одного до другого края неба семицветным мостом раскинулась радуга.
 

АННОТАЦИЯ К СКАЗКЕ

Город Аоринт несколько столетий назад покинули люди. Но могущественный маг, уходя, оставил волшебный камень Талун, кристалл, способный сохранить сам город и все вещи, находящиеся в нём, от разрушения. Зачем он его оставил? Может, чтобы Аоринт выстоял до возвращения людей, что всего вероятнее, может зачем-то ещё. Но, как известно, свято место пусто не бывает, и город заселили разумные звери.

Всё было хорошо до того ужасного дня, когда старинный замок, возвышающийся на холме неподалеку от города, захватила злая колдунья Марга. Она заколдовала всех мышей-книгочеев, живших в замке, поработив их и заставив подчиняться себе. Точнее почти всех. К счастью, Марга об этом не догадывалась, полностью уверенная в собственной безопасности.

Обосновавшись в замке, колдунья принялась строить коварные планы о том, как заполучить Талун. Марга всегда славилась своей практичностью, а потому замыслы её вскоре были воплощены в жизнь. Аоринт начал медленно, но верно разрушаться, причём не только физически. Несчастные жители не знали, что Талун украла именно Марга. Они снарядили экспедицию из сильнейших и умнейших зверей, чтобы разыскать пропажу. Но колдунья оказалась хитрее…
 

КРЫСИНОЕ ПОБОИЩЕ

Тишину разорвал пронзительный писк. Троица вздрогнула и переглянулась. Писк доносился из-за угла дома и был настолько отчаянным, что сомневаться не приходилось — издававшему его существу угрожает смертельная опасность. Первым к двери бросился Микэль, за ним остальные. Если Бонифация можно было назвать главным философом, а Ир — главным стратегом, то лисёнок без сомнения был среди них главным защитником слабых и обиженных.

Прыгая через несколько ступенек, они пролетели три этажа и выскочили на улицу. Писк повторился, и друзья, не задумываясь об опасности, которая может им угрожать, устремились на помощь. Микэль первый повернул за угол и стал свидетелем ужасной сцены. В тупике, зажатый в угол, сидел маленький белый мышонок и оглушительно пищал. Со всех сторон его окружили матёрые крысы с длинными лысыми хвостами, каждая размером едва ли не с кошку. Их злобные оскалы и налитые кровью глаза красноречиво свидетельствовали о том, что они собираются сожрать малыша.

Бонифаций и Ир, выскочив из-за угла и едва не налетев на остолбеневшего лиса, пробороздили когтями по булыжной мостовой. Шерсть на загривке кота встала дыбом, кошка устрашающе зашипела. Прятаться или пытаться отступить незамеченными было бесполезно, — крысы уже увидели их, некоторые повернули морды и двинулись в их сторону. Но и показывать спины врагу, бросив на растерзание беспомощного мышонка, никто из троицы не собирался. Оставался единственный выход — принять бой. Бони схватил ближайшую крысу за загривок и со всей силы швырнул её в стену. Крыса шмякнулась на землю и поспешила убраться с поля боя. Тут и там замелькали острые лезвия когтей, а Микэль к тому же пустил в ход палку, валявшуюся неподалеку. Через несколько минут бой был окончен — порядком потрепанные крысы позорно отступили. Единственным объяснением столь легкой победы мог стать лишь дружный напор воинственной троицы. Микэль брезгливо отряхнул белоснежную шубу, оглядел друзей.

— Все целы?

— Да, — ответила Ир, тоже отряхивая шубу.

— Мр, — отозвался Бонифаций, внимательно разглядывающий притихшего в углу мышонка. Кот неторопливой походкой направился к малышу, оцепенело смотрящему на своих спасителей, бесцеремонно взял его за шкирку и так же неторопливо пошел к дому.

— Бони, может стоит сначала поговорить с ним? ― запротестовал Микэль, ошарашенный вальяжной небрежностью кота. Ири, невозмутимо наблюдала за котом, ибо сама была кошкой и прекрасно знала, что представитель семейства кошачьих, при желании, и не на такое способен.

— От него сейчас все равно ничего толкового не добьёшься, — проговорил сквозь сжатые зубы Бонифаций, — идёмте домой. Там уютнее и есть еда, лично я порядком проголодался после этой потасовки. — при слове «еда» мышонок в зубах кота затрепыхался было, но через несколько секунд успокоился, видимо доверившись своей явно счастливой звезде. «Вряд ли они стали бы отбивать меня у крыс, чтобы съесть», — наверное, мышь подумал нечто подобное.

Лис сдвинул брови и направился следом за котом, но, обернувшись, заметил, что Ири смотрит совсем в другую сторону, в сторону Зеркального леса. Уши котёнки стояли торчком и напряженно ловили каждый звук, тело напряглось, словно пружина.

— Ири, идём, — негромко позвал кошку Микэль. От этого зова она вздрогнула и едва ли не подпрыгнула, испуганно взглянула на лиса.

— Мик, я… Идите, я скоро вернусь! Мне нужно, очень нужно туда! Я должна быть там! — едва закончив фразу и так и не объяснив, где ей нужно быть, Ири со всех лап бросилась бежать в сторону леса. Первым движением лиса было кинуться вслед за Ири, но, подумав несколько секунд, лисёнок решил, что она уже взрослая самостоятельная кошка и вполне может сама решать, куда ей идти, а ему не пристало опекать её, да и кто знает, что может взбрести в голову этим странным кошачьим. Рассуждая так, лис поплелся следом за котом.
 

Хорошее произведение.) Пмниццо, мя уже читал его. Но с удовольствием прочитал ещё раз.))
 

Спасибо, Чинк. Это последняя редакция. Предыдущие удалять не стала, ибо нехорошо это. Редактировать — тоже не катит, получится, что текст новый (не совсем, частично), а отзывы старые. Поэтому выложила заново.
 

e_Irbi очень интересно, понравилось, жду продолжения
 

ТЁМНОЕ ОЗЕРО

Мир вокруг выглядел довольно привлекательно: омытая дождём зелень в ярком предвечернем освещении казалась изумрудно-зелёной, в воздухе витало ощущение свежести, которое обычно бывает после дождя, а на небе сияла радуга. Ири бежала по тропинке, связывающей её дом с опушкой леса. Какая-то неуловимая сила заставила котёнку оставить друзей и побежать в этом направлении. Ири так и не смогла определить, что же это было. У нее появилось непреодолимое желание это сделать, а лапы сами понесли её сюда. Это было её любимое место – перелесок, а дальше – небольшой овраг, по дну которого протекала Хвостянка, речушка, впадающая чуть дальше в большую реку. Выше по течению раскинулось небольшое лесное озеро с чистой и холодной водой. Чтобы до него добраться, нужно было пройти по дну оврага, так как оба его склона густо заросли колючим кустарником.

Спустившись на дно оврага по узкой извилистой тропинке между кустами шиповника, Ири направилась к озеру. Через пару минут быстрого бега она оказалась на месте. Окружающий лес, густой и темный не в пример перелеску, сковала странная... тишина. Не было слышно птичьих трелей, обычных в это время года, не шуршала трава и даже верхние ветви вековых елей не шевелились под легким ветерком. Котёнку странным образом притягивала чистая гладкая поверхность воды. Ири бывала здесь тысячу раз, но такое испытывала впервые. Она приблизилась к самой кромке воды и осторожно коснулась её лапкой. Котёнке стало страшно, но ею овладело и любопытство. Любопытство смешанное с чем-то ещё, с чем-то таким, в чем она не отдавала себе отчета. Она заметила, что вода не отражает ни низко нависших над озером облаков, ни деревьев вокруг. Кому угодно захотелось бы поскорее сбежать из этого странного места, но Ири не могла даже пошевелиться. Невидимая сила удерживала её взгляд прикованным к воде. Прозрачная гладь начала мутнеть, а когда прояснилась, котёнка увидела в воде отражение огромного замка. Он имел весьма зловещий вид, казалось, в нем поселился сам мрак, а окна его башен зияли пустыми глазницами. Картинка сменилась, и Ир увидела длинный коридор, освещенный редкими факелами. По обе его стороны тянулись ряды массивных дверей с железными решетками, а за ними... А за ними Ири увидела тех, кто год назад покинул город. Котёнка с трудом удержалась от крика.

Поверхность воды в очередной раз помутнела и прояснилась, отразив изображение белоснежной волчицы. Каждая линия её морды притягивала необыкновенной ясностью и чистотой. В ушах Ири как будто зазвучал голос: «Времени нет, беда совсем близко. Спасите Талун... спасите Аоринт», – голос становился все глуше, пока не затих вовсе. На мгновение Ири замерла, но уже через секунду, отскочив от воды, она со всех лап мчалась к городу. Всё произошедшее никак не укладывалось у нее в голове, и котёнка сочла за лучшее поскорее рассказать всё друзьям.

Ири почти поднялась по склону, когда услышала резкие, тявкающие голоса. Через секунду появились и их обладатели. Впереди шагал волкодав со страшной мордой, за ним — пара догов с не менее злобными оскалами. Все три собаки размером превосходили матерых волков. Спрятаться было некуда, а бежать – поздно.

– Ах, кто к нам пожаловал! – издевательски прогавкал идущий впереди пёс, – обед прямо в лапы идет!

Собаки издавали тявкающие звуки, отдаленно похожие на смех. Шерсть Ири поднялась дыбом и ослепительно засверкала голубоватыми искорками, словно по ней пропускали электрический ток, а хвост стал напоминать пушистый ёршик. Котёнка громко мяукнула и, подскочив, побежала в направлении города, прекрасно осознавая безнадёжность этой затеи – собаки бегают не хуже её, кроме того, они сильнее и их больше...



Болтаясь в зубах здоровенного кота, Фино все никак не мог решить, в безопасности он или все еще нужно бояться. Впрочем, острые зубы не причиняли ему ни малейшего вреда и несли его довольно осторожно. Мышонок насчитал три этажа, потом они оказались в просторной уютной комнате. Через боковую дверь лис провел их в еще одну комнату, поменьше. Там кот, наконец, осторожно опустил мышонка на краешек кресла-качалки. Кресло было из красного дерева, его украшала затейливая резьба, а через ручку кресла был перекинут огромный, по меркам мышонка, красный в крупную клетку вязаный плед.

– Здесь ты можешь отдохнуть в безопасности, никто тебя не тронет. Между прочим, как тебя зовут? – спросил Бонифаций мышонка.

– Фино, – тихо-тихо ответил тот.

Мышонок исподволь начинал испытывать к коту странные дружеские чувства, что в принципе противоестественно, даже учитывая, что кот был его спасителем, что, кстати, тоже далеко не в порядке вещей.

– Меня зовут Бонифаций, для друзей Бони, – представился кот. – А это Микэль. И не дрожи ты так, мяу вегетарианец. Хочешь есть? – мышонок отрицательно покачал головой. – Тогда отдыхай. Если что-нибудь понадобится, мы будем в соседней комнате. Ничего не бойся, – проинструктировал кот мышонка.

Микэль и Бонифаций вернулись в комнату. Кот с явным удовольствием потянулся и запрыгнул на стул.

– А где наша хозяйка? – спросил он лиса.

– Она ушла в сторону Зеркального леса, только я не знаю, зачем, потому что Ири ничего толком не сказала. И, почему-то, я не догадался спросить. Знаешь, Бони, у меня такое ощущение, словно я был под гипнозом, – заключил Микэль. Лис виновато посмотрел на друга, ему было стыдно за свою оплошность. – А сейчас мне кажется, что Ири в беде...

– Похоже, на сегодня наши приключения еще не закончились, – вздохнул кот, с неопределенным выражением взглянув за окно. На улице снова начал моросить дождь.

Тем временем Фино сидел в кресле и чувствовал себя абсолютно потерянным и никому не нужным. Теперь у него не было семьи, не было больше сородичей. Да, он всегда мечтал о свободе и независимости, но не такой же ценой! Мышонок с недоумением размышлял о своих спасителях: паре кошек и лисе. Там, откуда он пришел, кошка всегда считалась вечным кровным врагом всего мышиного племени, её боялись. Боялись и ненавидели. Да и лиса никогда бы не отказалась полакомиться мышатинкой. В голове у Фино никак не укладывалось, как кот может быть вегетарианцем (да-да, мышонок знал, что значит это слово, потому что, несмотря на расхожее мнение о глупости мышей, он был учёным мышонком и умел читать). Кроме того, Фино ставило в тупик наличие в комнате красного клетчатого пледа. Для мышонка было не в диковинку то, что животные обитают в человеческих апартаментах и умеют поддерживать их в приличном состоянии, ведь он сам ещё совсем недавно жил в замке. Но замок был каменный, и то, что он почти не разрушается, удивления не вызывало. Прекрасное состояние деревянной мебели и интерьера еще можно списать на мастерство человеческих ремесленников, но вязаный плед... Он давно-давно уже должен был превратиться в труху! А животные вязать не могут, не приспособлены они для этого анатомически. Да и человеческие инструменты, с помощью которых это можно делать, скорее всего уже давно утеряны. За этими размышлениями Фино понемногу начал приходить в себя.

В комнату заглянули Микэль и Бонифаций. Они решили отправиться-таки на поиски пропавшей Ир, и Микэль подумал, что хотя спасённый и вызывает доверие, оставлять его в доме котёнки будет нехорошо.

– Нам надо идти, – лис внимательно посмотрел на мышонка. – Как ты себя чувствуешь? Сможешь передвигаться самостоятельно?

– Да, – голос Фино все еще звучал неуверенно.

Втроем они вышли из квартиры и начали спускаться по лестнице. Размеры мышонка не позволяли ему идти наравне с лисом и котом, он слегка отстал. Преодолев одну лестничную клетку, Фино остановится в задумчивости. Микэль, опередивший мышонка совсем ненамного, обернулся и оторопел от удивления. Малыш по коробкам, валявшимся на лестнице, добрался до перил и собирался скатиться по ним вниз.

– Подожди, ты же разобьешься! – только и успел крикнуть лис, а Фино уже стремительно летел по перилам. К счастью, приземлился мышонок прямо в роскошную шубу Бонифация, спасшего, таким образом, жизнь Фино вот уже во второй раз. Через минуту Микэль и Бони с мышонком на загривке были на улице.

– Не щиплись, мяу не ездовой кот, – ворчливо заметил Бонифаций.

– Простите, – смущенно ответил мышонок.

Ветер неприятно топорщил мех, заставляя друзей зябко вздрагивать. Лис поморщился, оглянулся, и кивком пригласил спутников следовать туда же, откуда они недавно вернулись. Друзья прошли памятный переулок, и направились в ту сторону, куда, как помнил Микэль, убежала Ир. Все это время лис размышлял о том, что заставило его так спокойно отпустить подругу неизвестно куда и зачем, и не заметил, что мышонок с Бонифацием о чем-то разговорились, причем голос Фино звучал уже не так тихо и неуверенно. Когда лис в сопровождении этой экстравагантной парочки вышел к опушке, задумчивость его улетучилась, и он услышал, как кот с мышонком вовсю обсуждают какую-то философско-историческую тему. Мик лишь мысленно развел лапами – спелись.

– Послушайте, но как же мог сохраниться этот чудесный плед? Ведь, насколько мне известно, люди ушли уже очень давно. – вопрошал мышонок.

– Дело в том, друг мой, что город вот уже три сотни лет, с тех самых пор, как люди его покинули, находится под защитой сильного волшебства. Один из последних ушедших людей был могучим волшебником. Перед тем, как покинуть Аоринт, он заключил в главной часовне города Волшебный кристалл Талун. Благодаря ему город, его дома, сады и большинство человеческих вещей сохранились практически неизменными и не подверглись старению и разрушению. Легенды об этом до сих пор передаются из поколения в поколение, они впитываются с молоком матери, и каждый из тех, кто живет ныне в городе, хотя бы раз слышал Сказание о Кристалле. – было заметно, что Бонифаций умеет и любит рассказывать всякие истории и, найдя в морде Фино благодарного слушателя, он явно наслаждался этим.

– А зачем тому человеку было оставлять Кристалл? Ведь если он способен на протяжении стольких лет сохранять огромный город практически в неизменном состоянии, значит он наделен огромной волшебной силой. Неужели людям она была не нужна? Зачем оставлять такой мощный артефакт там, откуда уходишь? Ведь, кроме того, им может завладеть кто-то другой!

– В сказаниях говорится, что люди собирались вернуться в город, что они уходили не навсегда... – неожиданно кот замолчал и стал пристально всматриваться вдаль.

Микэль, проследивший за взглядом Бонифация, заметил в самом конце опушки что-то светлое. Пройдя ещё несколько метров, они поняли, что это кто-то живой. Бони и Мик дружно кинулись туда, и, не доходя нескольких шагов, замерли от удивления.

– Ири! – испуганным голосом вскричал лис.

Ири, а это была именно она, лежала, не подавая признаков жизни.

– Ири, ты меня слышишь? – взволнованный лис подбежал к котёнке, попытался потрепать её лапой.

Ири не шевелилась. Микэль приложил голову к её груди.

– Она жива. Её надо скорее отнести домой. – кот и мышонок молча наблюдали эту сцену, они были ошеломлены увиденным не меньше Микэля.

Лис легко поднял котёнку, благо весила она почти в два раза меньше него, и понес на спине. Обратный путь показался раза в два, а то и три длиннее, настроение у всех было подавленное. Когда друзья добрались до дома, на улице уже сгустились сумерки. Поднявшись по лестнице, они вновь оказались в небольшой уютной квартире. Лис положил Ири на кровать, она всё еще была без сознания. На большой человеческой кровати котёнка казалась такой маленькой и беззащитной. Лис печально посмотрел на распластавшееся на кровати тело, его мучили угрызения совести.

– В этом я виноват, – грустным голосом произнес Микэль, – если бы я подумал, прежде чем отпустить ее, ничего бы не случилось.

– Не стоит винить себя, ты ведь не знаешь, почему это произошло и зачем было нужно. Когда Кристалл был похищен, силы, охранявшие его, пробудились. Многое из того, что происходит сейчас, нам не под силу объяснить. Это не твоя вина, Микэль, – попытался успокоить лиса Бонифаций.

– Смотрите, она приходит в себя, – как только друзья оказались в комнате, мышонок покинул свое удобное место на загривке у Бонифация и сейчас сидел на кровати рядом с телом Ири. – Принесите воду и лекарственные травы, – попросил Фино, – плечо очень сильно поранено, его нужно обработать.
 

интересно, вроде порочное порождение тьмы с печеньками, но вещи пишет вполне добрые и интересные
 

СВЕТСКИЙ ПРИЁМ

Утро. Обычное солнечное утро. Оно дарит счастье тем, кто ещё не разучился испытывать это чудесное чувство, и головную боль всем прочим.

Ири открыла глаза, попробовала приподняться, но её остановила боль в плече. Постепенно вспомнились вчерашние события. Котёнка осмотрелась. Микэль ещё спал, а на окне сидел, задумчиво глядя вдаль, Бонифаций. Фино не было видно, видимо он тоже ещё спал. Ири стала осторожно подниматься, стараясь не опираться на больное плечо. Кот услышал её и обернулся.

– Тебе не стоит пока вставать. – Ири не обратила внимания на его слова, и продолжила спускаться с кровати, но оступилась, наступила на больную лапу и мяукнула от боли. От этого проснулся Микэль. Он не торопясь поднялся, потянулся, спокойно зевнул и обратился к Ири:

– Тебе надо пока отдыхать. Если будешь такой упрямой, будешь хромать на лапу весь остаток жизни. – котёнка поморщилась. – Расскажи лучше, что вчера произошло.

Ири вздохнула, поудобнее устроила больную лапу и начала свой рассказ. Все трое слушали её, раскрыв рты, настолько удивительным показалось им произошедшее.

– А когда я совсем уже подумала, что мне конец, случилось нечто! – возбуждённо рассказывала Ири. – Я увидела огромную тень, мне показалось, она должна принадлежать большущему медведю. Я ужасно испугалась, но, как оказалось, не только я. Эта свора шавок убежала, поджав хвосты! А больше я ничего не помню…

– Мда, белые волки, конечно, животные священные, да и у нашего озера слава весьма дурная, но ты сильно ударилась, может быть, тень тебе только померещилось? – скептически заметил Микэль.

Ири обиженно посмотрела на лиса, но отвечать не стала, решив, что сумела передать всю степень своего негодования взглядом.

– Среди древних трактатов, хранившихся в замке, где я жил, было несколько пророческих. В одном из них было сказано что-то о том, что когда в мир придет белый волк, должно произойти что-то важное. – сказал мышонок.

– Но, друг мой любезный, ведь нашей очаровательной даме привиделась волчица, а не волк, – парировал учёный кот. – Кроме того, древние трактаты с пророчествами подобны обоюдостороннему ножу: они могут принести пользу, если известно, что они значат, а могут сыграть предопределяющую роль, сломив надежду и обратив все усилия в прах. – Бонифаций не упустил случая блеснуть своими познаниями.

– Ты, несомненно, прав, Бони. Кроме того, случившееся не слишком похоже на то, что описано в пророчестве. Там было сказано, что волк этот должен иметь несколько отличительных признаков, один из которых – пятнистый хвост. Впрочем, я не слишком хорошо помню слова пророчества, а с точностью формулировки в данном случае шутки плохи. – мышонок вздохнул.

– Раз уж с пророчествами все так зыбко и неопределенно, предлагаю пока обсудить проблемы насущные, – перехватил инициативу Микэль. – Сегодня вечером нам предстоит важный визит.

– Мне не нравится эта затея, – ответила Ири. – Но после вчерашних событий мы просто обязаны побывать у Каи. Один из той шайки-лейки является начальником личной охраны Каи, это всем доподлинно известно. Мяф хочу хотя бы попытаться наказать негодяя.

– Мало ли похожих собак на свете, – проворчал Микэль.

– Нет, прелестная леди, несомненно, права. – вступил в спор Бонифаций. – Теперь мы точно знаем, что эта особа, Кая, причастна к беспорядкам в городе, а с этим нельзя мириться. Нам нужно поесть и приготовиться, – задумчиво добавил кот. Присутствующие приняли его слова как руководство к действию.

Остаток дня прошел в хлопотах и приготовлениях, а с наступлением вечера, когда облака, окрашенные закатным солнцем в разнообразные оттенки красного, затянули небо, четверо друзей направились к дому пантеры Каи. Дом её находился на улице, которую обитатели странного города не слишком любили. Здесь сплошь стояли развалины, и гулять было отнюдь не безопасно – никто не дал бы гарантии, что на голову не свалится какой-нибудь кирпич или обломок.

Дом пантеры сильно выделялся на фоне остальных – он был в прекрасном состоянии, и мог бы сойти за дворец, будь он чуть побольше и находись где-нибудь в другом месте. Пантера жила практически одна и развлекалась тем, что периодически назначала светские рауты на любой день, какой ей взбредет в голову. В такие дни у нее собиралось немало гостей со всего города; они веселились, устраивали различные игры и забавы. Сегодня как раз и был один из таких дней.

Когда друзья подходили к месту, обещавшему вскоре собрать почти всех обитателей города, прошло уже около часа после появления первых гостей. Они прошли мимо небольшой компании енотов, сбившихся в кучу, и что-то бурно обсуждавших. Бони с мышонком, который снова сидел у кота на загривке, с интересом разглядывали дом, Микэль о чем-то думал, Ири явно была не в духе – ей не хотелось встречаться с Каей, к тому же больное плечо неприятно ныло, и котёнке приходилось ступать очень осторожно.

Четверка вошла в дом, и оказалась в красивом зале – комнатой это было трудно назвать. Тут уже было немало гостей, все они старательно изображали радостные физиономии и пытались протиснуться поближе к небольшой компании, в которой находилась хозяйка. Компания эта состояла из двух пантер, волка, и пса, стоявшего спиной к вошедшим, что, впрочем, не мешало определить его породу – это был волкодав. Кая, заметив наших героев, что-то шепнула псу, и тот быстрым шагом направился в сторону двери, видимо, ведущей во внутренние покои.

– Ири! Микэль! – радостный голос заставил друзей обернуться. К ним поспешал Бобо – енот, который своим характером и проделками умудрился прославиться, пожалуй, на весь город. Он был несколько глуповат, но при этом считал себя умным и абсолютно незаменимым существом. Черта, которая и в наши дни встречается довольно часто.

– Бо? Ты тут? – лис совсем не был удивлен этой встрече и в уме уже перебирал варианты отступления.

– Не мог же я пропустить всё веселье! – самодовольно улыбаясь, заявил енот. Микэль усмехнулся: «Скорее он сам устроит тут такое, что веселье у Каи выйдет на новый уровень».

За разговором котёнка и лис не заметили, как Кая покинула свою компанию и направилась к той же двери, где недавно скрылся пёс. Пантера вошла и плотно прикрыла за собой дверь. Но от пристального внимания Бонифация и Фино уход пантеры не ускользнул. Кот что-то шепнул другу, и тот, спрыгнув с роскошной гривы кота, побежал в ту же сторону, что и пантера. Мышонок пролез в какую-то дырку в стене и осмотрелся. Вопреки ожиданиям, это был выход на улицу, к развалинам какого-то дома, а вовсе не во внутренние покои. В свете последних закатных лучей за углом мелькнули две тени: одна явно принадлежала псу, другая – крупной кошке. Мышонок уже собирался последовать за ними, как чей-то грозный голос заставил его обернуться.

– Стой! – к нему подходили два пса, морды которых красноречиво говорили о серьезности их намерений. – Мышонок решил поискать приключений? Он их нашел! – Фино попятился, но почувствовал, что за спиной стена, и отступать некуда.



Несмотря на то, что Ири испытывала чувство острой неприязни к пантере, она не могла не признать, что Кая умеет создать уютную атмосферу. Микэль и Ир расположились в живописном тихом уголке, куда не долетали восторженные голоса гостей. Тихо потрескивал камин, отблески пламени плясали на полу, стенах и лицах собеседников.

– Ири, помнишь, ты как-то упоминала своего брата? Расскажи мне о нём, пожалуйста, — тихо попросил лис. Микэлю давно хотелось задать этот вопрос, но он всё не решался, помня нежелание котёнки разговаривать о её прошлом в самом начале их знакомства.

– Ну, с чего бы начать... он – волк. – котёнка лукаво улыбнулась, глядя, как удивленно расширились хитрые лисьи глаза. – Я была приемным ребенком. – после непродолжительного молчания уже без улыбки добавила Ири.

— Прости, я не хотел причинить тебе боль, — смутился лисёнок.

— Всё нормально. Я почти не помню своих настоящих родителей. Просто однажды, когда я, совсем ещё маленькая, вернулась с прогулки домой, я не обнаружила своего дома. Его просто не было: ни старенькой плетёной корзинки, ни тёплой мягкой подстилки в ней, ни мамы, ни братьев и сестёр. Зато была пара отвратительных собак... Я через крохотный лаз забилась под крыльцо. Псы долго лаяли и пытались подкопать землю, но у них, к счастью, ничего не вышло. Через некоторое время это занятие им наскучило и они ушли. Пару дней я шаталась по улицам, совершенно не представляя, что мне теперь делать, а потом встретила маленького симпатичного волчонка. Ну, то есть он был маленьким по волчьим меркам, а меня уже тогда он превосходил размерами раза в два. Его родители, волки добрые и умные, стали родителями и мне. — котёнка, тяжело вздохнув,
опустила голову и продолжила уже совсем тихо, — а потом исчез Талун. Они ушли вместе с остальными. Я хотела идти тоже, но в отряд брали только взрослых выносливых зверей.

Лисёнок был тронут рассказом Ири. Точнее доверием, ему оказанным. Они были знакомы уже почти год, с тех самых памятных событий. Много кто тогда ушёл. Как предполагалось — только на разведку.

— А где Бонифаций?! И… Фино?? — встрепенулся лис, и, будто бы в ответ, из прихожей донесся громкий звон бьющегося стекла.

Котёнка и лис направились в сторону, откуда раздался грохот — там уже собралась добрая половина дома. Первое, что им бросилось в глаза — наступившая темнота. Зал почему-то освещал только лунный свет. Пробравшись через охающую и ахающую толпу, что, кстати, было весьма непросто, ведь здесь были и достаточно крупные звери, и совсем маленькие, друзья увидели на полу разбитую люстру. Осколки валялись по всему залу, к счастью под люстрой в момент падения никого не было.

Рядом с собой Микэль обнаружил ту самую пантеру, которую в начале вечера заметил в компании Каи. Надо отметить, что их с легкостью можно было перепутать.

— Что здесь случилось? — несколько бестактно начал разговор лис.

— Опять проделки этого странного енота! Видите ли, ему полазать да попрыгать взбрело в голову, — раздраженно сообщила пантера. — Вот как вернётся Кая, ох, она устроит приключения этому Бобо!

— Тут неподалеку должны были находиться мышонок с котом, — Микэлю вовсе не хотелось выслушивать излияния пантеры, — не видели ли Вы их?

— Никого я не видела! Вы посмотрите, что этот паразит натворил со своей тягой к веселью, — Микэль понял, что зря теряет время, и пора ретироваться, пока уши не начали сворачиваться в аккуратные трубочки. — И что нам теперь делать? Ух, попадется мне этот енот! — продолжила пантера, совсем не обращая внимание на то, что лишилась единственного слушателя. Лис же и Ири уже направлялись в главный коридор дома, в надежде, что кот и мышонок скрылись в том направлении.



Фино окружили. Единственное спасение — дыра в стене, через которую он сюда и попал, была слишком далеко.

— Что мышонок здесь ищет? — прорычал один из псов. — Не стоит совать свой нос туда, где тебе не будут рады, — волкодав приблизился на несколько шагов. — Может, нам стоит сначала как следует поиграть, а, ребята? — посмеиваясь, хотя смехом это можно было назвать с большой натяжкой, собаки подошли почти вплотную.

Вот он, тот самый момент, когда кажется, что выхода нет. Опустишь лапы — и всё, ты побеждён. Но выход есть всегда, нужно только его найти. Где-то неподалёку раздался грохот и звон стекла. Морды псов как по команде дернулись в сторону звука. Не теряя ни секунды, Фино бросился вперед, промчался между лап одного из псов. Со всей скоростью, на какую только был способен, Фино перебирал лапками, однако размеры не позволяли ему бежать достаточно быстро. Собаки кинулись следом. Мышонок свернул за угол, и налетел... на Бонифация! Недолго думая, Фино взобрался ему на загривок, и сквозь одышку произнес:

— Беги, Бони! Беги!

В этот момент псы выскочили из-за угла, едва не сбив кота с лап. Бонифаций отскочил в сторону и, обзывая непотребными словами матерей всех собак в этом сумасшедшем городе, побежал. Через несколько секунд все участники бешеной гонки скрылись в темном переулке.

Петляя среди развалин, Бонифаций с Фино на загривке на какое-то время оторвались от преследования, но собаки и не думали прекращать погоню. Мышонок с котом очутились в каком-то уж совсем заброшенном месте. Кругом были дома с выбитыми окнами, под лапами сплошной мусор. Ни одного огонька — вокруг всё освещала только луна.

— Брр! — кот сморщил нос, – вот это занесло, так занесло.

Мышонок молчал, оглядываясь в поисках места, где можно было бы спрятаться. Обшарпанные стены, пустые оконные проемы — лишь в некоторых поблёскивали остатки стекол, провисшие, или вовсе обвалившиеся балконы — ничего привлекательного, одним словом. Но его взгляд привлек вход в какой-то подвал. Мышонок молча указал другу на него.

— Туда?! — коту эта идея явно была не по душе, — ты посмотри, что твориться вокруг! В подвале, наверняка, всё затоплено и полно крыс!

— Если мы туда не спустимся, нас поймают прихвостни Каи. – ответил мышонок. Кот опять поморщился, но направился к входу.

Они начали спускаться. Вопреки их ожиданиям, в подвале не было ни крыс, ни воды — убранное, и очень теплое помещение. Сквозь мелкие оконца пробивался лунный свет. Для обычного подвала, здесь было слишком уютно. Когда друзья уже были внизу, с улицы донесся грозный лай и топот лап — собаки были совсем близко. Остановившись, они начали принюхиваться, но, видимо, ничего не учуяв, помчались дальше.

— Вроде, пронесло, — с облегчением вздохнул Бонифаций.

— Кто посмел залезть в мой дом?! — рычащий голос кого-то не слишком довольного заставил друзей вздрогнуть и обернуться.

Голос доносился из той части комнаты, куда практически не попадал лунный свет, и где сейчас царила кромешная тьма. В темноте вспыхнули огоньки кошачьих глаз. Они недобро сверкнули и уставились на Бонифация сверху вниз. Лунный свет выхватил из тьмы силуэт и морду крупного кота с кисточками на ушах. Его рычание не предвещало ничего хорошего.



Гости уже начали забывать об инциденте и разбредаться по всему дому. Тут и там раздавались радостные возгласы и смех, веселый гул заполнил старые стены.

Ири и Микэль шли по коридору, увешанному картинами — какие-то остались от людей, какие-то были совсем не похожи на их творения. Друзья по очереди заглядывали в разные комнаты в надежде найти мышонка с котом, но их нигде не было видно. Гости тоже не могли сказать ничего дельного: мол, не видели, не слышали. Всё это выглядело крайне странно, и беспокоило котёнку и лиса.

Безрезультатно обследовав очередную комнату, лис вышел в коридор и увидел, что Ири разглядывает какую-то картину. Она была из тех, не похожих на людские работы. Подойдя, он увидел, что на ней изображена дверь. Деревянная, с красновато-коричневым отливом, вполне человеческая дверь. Только овальной формы. Выдавал еще и стиль исполнения — было заметно, что картина нарисована не кистями, а лапами; зверь, рисовавший её, был поистине талантлив — казалось, что дверь вот-вот откроется и за ней появится что-то волшебное. Но Микэля больше волновало сейчас не высокое искусство, а вполне приземленное желание найти пропавших друзей, поэтому он собрался идти дальше. Обернувшись, чтобы позвать медлившую котёнку, лис увидел, как она нажимает на изображенную на картине ручку двери, и та начинает со скрипом медленно сдвигаться в сторону. У лиса отпала челюсть, однако он нашел силы взять себя в лапы и поинтересоваться:

— К-как ты это сд-д-делала?

— Не знаю… — в глазах Ири светилось искреннее удивление. — Не знаю, Мик, правда, не знаю. Мне кажется, словно я вспоминаю что-то давно забытое, но что-то такое, что я знала раньше…

За дверью открылся тёмный проход с винтовой лестницей. Далеко внизу можно было заметить отблеск, похожий на обычный дневной свет, вот только непонятно было — откуда он на такой глубине?..